На протяжении XIX столетия медицина развивалась, становясь все более наукоемкой и уделяя все большее внимание лабораторным исследованиям. Несмотря на значительные успехи в области здравоохранения, санитарной профилактики и эпидемического контроля, врачи, как и клерикалы, продолжали оценивать провоцирующие эротические ассоциации наряды своих пациенток с точки зрения нравственности. Считалось, к примеру, что бальные платья с глубоким вырезом были причиной распространения ряда эпидемических заболеваний – гриппа, прозванного в те времена «муслиновой лихорадкой», и туберкулеза. Это заблуждение высмеивает Шарль Филипон в карикатуре 1830-х годов, копирующей типичную модную картинку той эпохи (для сравнения она размещена слева на листе). Карикатура служит рекламой «Платья а-ля Туберкулез от ателье Мисс Тщеславие» (ил. 4 во вклейке). На модных картинках того времени, как правило, указывали адрес, где читатели могли оформить на них подписку, и шутливая надпись на карикатуре сообщает, что купить ее можно на знаменитом парижском кладбище Пер-Лашез. С течением века макабрическое, смертоносное платье все меньше романтизировалось и приобретало статус медицинской проблемы, и все же расхожее представление о том, что одежда может быть убийцей, никуда не исчезло.
К 1880-м годам пришло понимание прочной взаимосвязи между одеждой и здоровьем: реформаторы, такие как немецкий гигиенист Густав Йегер, способствовали распространению более комфортного и «гигиеничного» шерстяного нижнего белья, произведенного без использования токсических красителей. Драматург Бернард Шоу получил одну из первых книг Йегера, посвященную гигиене одежды, от друга – распространителя его фирменной продукции. Прочитав этот труд, Шоу ответил дарителю письмом, в котором с юмором сообщал, что «дьявольская» книга привела его в ужас: «Теперь оказалось, что причина ревматизма – мои кожаные подтяжки, а шляпная подкладка сулит мне менингит… мой воротничок лишает меня голоса, мой жилет угрожает мне ожирением сердца, брюки таят водянку… Прощайте. Холера подступает, и я чувствую, что моя хлопковая рубашка послужит мне саваном»[35]. Хотя этот отклик нарочито мелодраматичен, в течение года Шоу полностью переоделся в здоровую одежду Йегера и носил ее до самой смерти в возрасте 94 лет. Медицинская статья «Отравленные шляпы», опубликованная через несколько лет после письма Шоу, в подробностях описывала анализ шляпной ленты, вызывавшей головные боли у купившего ее аптекаря. Выяснилось, что лента содержала почти 2,5 г карбоната свинца, и этого количества было достаточно, чтобы вызвать отравление свинцом[36]. Врач констатировал: «Похоже, что в наши дни смерть… таится во всем, что развитая цивилизация считает необходимым для физического комфорта человека. Наши ботинки и туфли уже давно признаны источником бесчисленных несчастий для человечества; теперь на суд выносят наши шляпы»[37]. К концу века потребители стали настороженно относиться к одежде, покрывавшей их с ног до головы. Эти страхи свойственны также нашим современникам, и предлагаемая читателю книга исследует связь между одеждой и здоровьем. Если Бернарду Шоу удалось уберечься от предполагаемых опасностей хлопковой рубашки, то другим повезло гораздо меньше: наряды, которые они создавали своими руками или носили на теле, действительно становились их саванами.
36
Poisonous Hats // British Medical Journal. 1891. Vol. 2. No. 1604 (September 26). P. 705.