— Да, — ответил Алексей, захлопывая ящик. Для него даже самый скучный поиск был интереснее возни с машиной.
— Тогда слушай. Пропала девушка двадцати семи лет… — Лена «Легенда» начала рассказывать приметы потерянной девушки.
Лис, поставив телефон на громкую связь, стал проверять, все ли необходимые для поиска вещи лежат в багажнике машины. Старый японский универсал позволял закинуть в себя огромные горы всякого хлама, чем Алексей и пользовался.
— …Со зрением, психикой и слухом все в порядке… Ты-то меня слышишь? — внезапно спросила Лена.
— Да! — крикнул из глубин гаража Лис, решивший, что, если поиск заведет его в лес, ему могут понадобиться снегоступы.
— Хорошо. Значит, ее в последний раз видели выходящей с работы… — продолжала инструктаж координатор.
— Фотку-то скинешь? — перебил ее Лис.
— Скину, еще налюбуешься, — усмехнулась в ответ Лена. — Красивая, тебе понравится.
Алексей чуть нахмурился, а потом улыбнулся. Все координаторы-инфорги в его городе были женского пола и, зная, что Лис в свои двадцать девять лет холост, часто пытались его с кем-нибудь свести. А он уже давно перестал обращать на это особенное внимание, чаще всего сводя все разговоры к хохмам и подколкам.
— Так, может, ее, красивую, украл кто? По законам гор? — спросил он, собирая длинные волосы в хвост на затылке.
— Горячий джигит? Возможно. Блин, поиска похищенной невесты у нас еще не было! — засмеялась Лена. — Ладно, давай к делу. — Она снова стала серьезной. — Начни с типографии, заскочи туда и забери ориентировки, хорошо?
— Ок, — ответил Алексей.
— Ты на сколько сегодня с нами и откуда готов начать поиски?
Алексей присел на багажник и ненадолго задумался.
— Знаешь, — сказал он, — я минут через пятнадцать выеду, потом заскочу в типографию, возьму ориентировки, потом поеду к месту, где потеряшку видели в последний раз, там их расклею и все осмотрю. Затем, наверное, к ее дому поеду. Она же с работы домой должна была ехать?
— Тогда кто-то из ребят с тобой пересечется в процессе работы, заберет часть ориентировок, чтобы на вокзалах расклеить. — Легенда начинала строить логистику поиска, распределяя задачи между его текущими и будущими участниками.
— Не проблема, я буду на связи, — заверил ее Алексей, надевая свою оранжевую «поисковую» куртку.
— Когда кто-то безлошадный появится в твоем районе, я его к тебе в помощь подпишу, — сказала Лена.
— Идет. — Лис поддерживал нормальные отношения со всем волонтерами отряда и не был против компании.
— Хорошо, тогда пока с тебя хватит, — весело сказала Лена. — Я сейчас буду заряжать группу прозвона, так что, возможно, придется сразу в больничку сворачивать.
— Угумс, — согласился Лис.
Он замолчал. С Леной они работали уже больше двух с половиной лет и хорошо понимали друг друга. Наверное, поэтому Лена и не разъединяла телефонную связь, чувствуя какую-то недосказанность.
— Лена? — прервал молчание Алексей.
— Ау? — сразу отозвалась она.
— Мы ведь в прошлом месяце тоже девушку искали, да? — спросил он.
— Да, Леша. — Ее голос заметно помрачнел.
— И под Новый год тоже? — Его голос был очень серьезным.
— Да, — тяжело ответила она.
— И ни одну не нашли, — продолжал он.
Лена молчала.
— И вроде раньше такого не было, да? — продолжил Лис.
— Да, где-то осенью началось. — Голос на другом конце беспроводной линии стал совсем потухшим.
— Что происходит-то? — растерянно спросил он.
— Не знаю, Леша, не знаю, — ответила Лена и разъединила связь.
Она устало сняла гарнитуру и откатилась на своем кресле-каталке от стола. Конец разговора лишил ее сил. Лена всегда переживала за людей, попавших в беду, и это желание помочь привело ее в волонтерство, но знание о том, что происходит в городе, и собственное бессилие давили на нее тяжелым грузом.
Она вздохнула и подкатилась к столу обратно.
Три года назад малознакомый парень предложил подвезти ее с вечеринки до дома на мотоцикле. Ей было двадцать, она немного выпила, а он был трезв и вполне адекватен. Он дал ей шлем, пообещал ехать спокойно и сдержал обещание. Но, когда перестраивающаяся легковушка не заметила их мотоцикл и вытолкнула на встречку, это не помогло. Он умер еще до приезда скорой. Она выжила, но больше не могла ходить. На ее теле не осталось места без шрамов, кроме лица, которое спас шлем. Она надеялась, что со временем сможет скопить достаточно денег на операцию и жизнь станет такой, как прежде. Ей пришлось оставить учебу на экономическом и осваивать работу на удаленке. Сейчас она пыталась заниматься дизайном, и те небольшие деньги, которые зарабатывала, помогали ей не чувствовать себя обузой для стареющих родителей.