— А у него есть братья или сестры?
— Сестра, она живет в Ницце. Похоже, она единственный человек, кто его поддерживает.
— Сколько ей лет?
— Лет тридцать.
— Она замужем?
— Вдова.
Чуть поколебавшись, я продолжал допытываться:
— Похожа она на брата?
Клер бросила на меня удивленный взгляд.
— Вы хотите сказать, внешне?
— Да… И внутренне тоже.
Клер, как видно, призадумалась.
— Внутренне, может, и похожа. Но внешне — нисколько… Жаль, у меня нет ее фотографии. А я смотрю, она вас заинтересовала.
— Только в связи с вами. У вас с ней хорошие отношения?
— Не особенно. К счастью, она не так уж часто бывает в Париже.
Я пошел по ложному пути, это ясно, и поспешил вернуться к первоначальной теме:
— Ну, допустим, у вашего мужа друзей нет. Это же не причина, чтобы и вам сторониться людей.
— В том-то все и дело. Вы только представьте себе ситуацию: мой муж больше никому не доверяет. Ему уже стало казаться, что все жаждут его погибели. Повсюду ему мерещатся происки врагов. Взять хоть бы историю с этим Блешем. Я и сама толком не знаю, что там между ними произошло, но этот пример достаточно показателен.
— Они разругались из-за плотины.
— Вот видите!.. Блешу пришлось уехать. А ведь он наш старый знакомый. Да вы сами, Пьер, скажите откровенно, разве вы чувствуете себя с ним уверенно? Вот то-то и оно… Теперь вы понимаете, отчего я ни с кем близко не схожусь?
Удивительное дело! В рассказах Клер Жаллю представал таким, каким мне его описывала Ману. Ману тоже жила отшельницей из-за нелепых прихотей Жаллю. Он даже внушал ей страх.
— Скажите, Клер, а вы его не боитесь?
— Почему вы об этом спрашиваете?
Она ни с того ни с сего смутилась и бросила на меня тревожный взгляд. Я вспомнил признания Ману и решил попытать счастья на этом пути.
— Вы чего-то не договариваете, — начал я. — Муж сделал вашу жизнь невыносимой. Вот это, пожалуй, ближе всего к истине. Он не просто запрещает вам заводить подруг, но еще и следит за вами, все проверяет, урезает даже ваши карманные деньги — до такой степени он стал недоверчивым и прижимистым.
Клер уронила руки себе на колени.
— Откуда вы это знаете? — чуть слышно спросила она.
— Я уже давно к нему присматриваюсь… Это я нарочно вас провоцировал и, делая вид, будто ничего не знаю, ждал, пока вы разговоритесь сами. Вижу, я верно угадал. Ведь характер человека несложно восстановить по какой-нибудь детали, подобно тому, как восстанавливают скелет…
— Да, — подтвердила Клер. — Он страшно боится, что для него наступят черные дни. Вечно ему мерещится, что он разорится и не сможет заниматься своим любимым делом. Зарабатывает много, но во всем себе отказывает. Да вот хотя бы такой пример: ему прислали из Оверни служанку — пятнадцатилетнюю девчонку, которая обходится нам дешевле…
Нет. Просто невероятно! Ясно, что одна из женщин играет чужую роль! Те же фразы… Почти те же слова… Но ведь Жаллю не двоеженец! Я уже не слушал, что говорила Клер. Мне вдруг пришло в голову: а что, если Ману — его любовница? Разве это не единственное разумное объяснение? Я перебирал в памяти все, что мне до сих пор не удавалось убедительно истолковать. Но на сей раз все факты выстраивались в логическую цепочку. Так вот почему Ману упорно отмалчивалась, когда я предлагал ей развестись с мужем?
— Ваш брак удачным не назовешь, — посочувствовал я Клер.
Голос у меня дрожал от гнева, но Клер ничего не замечала. Похоже, она испытывала облегчение, радовалась, что была со мной так откровенна, как будто тем самым доказала мне свою любовь, — и это было мне неприятно.
— Он вас обманывает? — спросил я без обиняков.
— Помилуйте, да ему просто некогда. Угадав все остальное, вы должны были почувствовать и это. К тому же ему важно оставаться неуязвимым. Любовница требует расходов. Вообще такой образ жизни делает мужчину более слабым, подвергает соблазнам… Раз уж Рене не может позволить себе иметь друзей, станет ли он заводить любовницу?
Что ж, все это звучит весьма убедительно. В здравом смысле Клер не откажешь.
— А вам, — продолжал я, — никогда не хотелось ему изменить?
— Иногда.
Она улыбалась мне, а я все больше злился на себя. И зачем только я затеял этот разговор, принявший столь сомнительный оборот?
— Но вы так и не решились?
— Поставьте себя на мое место…