Я ошибалась: в первые секунды, когда я почувствовала что-то теплое, вязкое во рту на очередном его толчке, я даже задержала дыхание... и, когда Пашенька, наконец, вынул член из моего рта, я тут же наклонилась, пытаясь выплюнуть это все... тошнота подкатывала, но почему же не тошнило??? Беловатая, теплая, чуть кислая на запах гадость стекала из моего рта и капала на пол вместе с моими слюнями - я боялась закрыть рот или сглотнуть, в желудке неприятно скрутило, во рту стоял стойкий привкус чего-то кислого... противного... «Не думай, не думай... не думай об этом», - мысленно уговаривала я себя, а внутри накапливалось невероятно тошнотворное омерзение... Пашенька постоял немного около меня, застегнул свои штаны, и вдруг, резко, поставив ногу мне на затылок, опустил меня лицом прямо в набежавшую из моего рта маленькую лужицу...
- Давай, сука, слизывай! - чуть перекатив ногу, Пашенька повернул мою голову на бок, и нажал подошвой кроссовка на мое лицо, стало больно и страшно, но тут он убрал ногу с моего лица, и тут же резко пнул меня в живот, снова стало мало воздуха, и в этот раз удар отозвался острой болью где-то в боку, я застонала.
- Слизывай, сука! Давай! Все до последний капли, - уже прокричал он и снова пнул меня, и еще раз.
И я... я, напугавшись этих его пинков, начала делать то, что он говорил, было очень неприятно, невкусно и... унизительно... И как же я потом себя винила, что сделала это - надо было терпеть боль до победного, до смерти... Просто тогда я надеялась, что он поглумится и кошмар на этом кончится, да... я на это надеялась...
Наконец, ему надоело смотреть на то, как облизываю пол... он взял меня за волосы, приподнял и наотмашь ударил по лицу, так, что с нижней губы закапала кровь - а я была этому даже рада, я слизывала ее, пытаясь ее металлическим привкусом хоть немного заглушить стоящий во рту тошнотворный вкус.
Пашенька же поднял меня и поволок к батарее, и буквально в шаге от нее толкнул, я упала и стукнулась лбом об нее, в глазах аж потемнело, с трудом сориентировавшись, я села на полу, облокотившись спиной на батарею, и несильно помотала головой, пытаясь развеять этот набежавший туман, получилось не сразу, я приложила пальцы к месту удара и почувствовала кровь.
Через некоторое время Пашенька подошел ко мне, в его руках была веревка, он связал мне руки за спиной и привязал их к батарее, а потом обвязал веревку вокруг моей шеи, натянул и тоже привязал к батарее, закурил и вышел. Мне повезло, что на улице была тепло и батарея была не горячей...
Вернулся Пашенька с водкой и яблоками, выпил, закусил, завалился на диван и уснул. А я заплакала, навзрыд, и плакала долго...
Всю ночь я почти не спала: руки устали от одного положения и моих безуспешных попыток высвободить их, веревка на шее больно впивалась, между ног неприятно саднило, во рту было ужасно на вкус, рана на лбу муторно ныла, голова просто чудовищно болела, а в мыслях... я закрывала глаза и вспоминала его член во рту, и становилось так... гадко, мерзко, тягостно, гнусно, погано... И очень хотелось пописать, очень, и к утру желание сходить в туалет усилилось до безумия.
- Паш, - наконец решилась я и позвала, он не откликнулся, продолжал преспокойно сопеть на диване. - Паш, - позвала я уже громче.
Он вроде дернулся, но не проснулся. Я приподнялась насколько позволяла веревка на шее и завопила что есть мочи в окно.
- Пожар! Помогите!
Пашенька вскочил как резанный и начал озираться, а поняв, что это орала я, пошел на меня, сжимая кулаки.
- Не надо, прошу... - затараторила я и тут же заплакала, синяки на теле неприятно заныли, напоминая о вчерашних его ударах. - Я просто очень хочу в туалет, пожалуйста.
Он вдруг замер как-то резко, посмотрел на меня, он явно протрезвел со вчерашнего дня, и, судя по всему, пришедшие в голову трезвые мысли его не очень-то порадовали... Он кивнул, подошел, отвязал меня и повел в туалет. Я шла и оглядывала по пути дом - было видно, что когда-то его хотели сделать добротной дачей со всеми удобствами, даже повесили батареи... Но в туалет Пашенька повел меня на улицу, подвел к деревянной постройке, какие есть в любой деревне, и открыл дверь. Я быстро вошла, прикрыла дверь и устроилась на корточках над вырезанной в деревянном полу дыркой... - и все-таки как бы жизнь не била, а я аж зажмурилась от удовольствия и облегчения.
Я вышла, Пашенька тут же схватил меня за плечо и беспокойно огляделся по сторонам - выглядел он каким-то странным, запуганным, что ли, он озирался и как-то втягивал плечи...
- Помоги... - было начала я кричать, заметив его это нервное поведение, но Пашенька удивительно быстро среагировал и зажал мне рот рукой, наклонил и потащил к дому, завел в него и надавал пощечин по лицу.