Я подошла поближе и прислушалась.
- Малыш, ну прости... я работаю, да люблю тебя... ну, правда, много работы... Да не изменяю я тебе...
Алексей замолчал, судя по всему, положил трубку.
- Да и как тут изменишь с этой покалеченной придурошной... - проворчал он в пустую комнату...
Следующий день - все тоже самое: та же камера, та же перловка с мясом и то же молчание Мясника. Я уже где-то в глубине души даже смирилась, приняв его молчание все-таки за отказ, поэтому очень удивилась, когда через несколько часов после того, как он забрал пустую посуду, вместо молока и печеньки, открылась дверь моей камеры. Я встала, Мясник вошел и замер почти у порога, на нем уже привычные: маска, перчатки, водолазка, штаны и массивные ботинки. Он внимательно осмотрел меня с головы до ног, он так пытливо осматривал меня, что я почувствовала себя голой, даже несмотря на то, что на мне были и юбка, и футболка, и даже трусы уже к этому моменту высохли и тоже были на мне... Почему он так смотрит? И внутри меня волна страха - а вдруг он за мной, вдруг он сейчас МЕНЯ привяжет к одному из столов? Но тут же ожила и надежда - может все-таки ДА?!
Мясник подошел, надел мне на голову мешок и повел, а я улыбалась - несмотря на страх, я все же надеялась, я очень хотела, я верила, я... чувствовала, что увижу сейчас там, в «операционной»...
Мясник снова пристегнул меня к той же стене - и я уже твердо знала... Он снял мешок с моей головы, передо мной два знакомых стола, я прищурилась, привыкая к яркому свету, и увидела - на столах Артемка и его подружка, а за ними, на стуле, Никитос. «А вот и вы мои старые «друзья», сейчас вы поистине поразвлечетесь», - игриво промурлыкала я про себя и улыбнулась - на душе стало хорошо. О девушке я старалась не думать - пусть винит своего благоверного, она платит за его ошибки.
Мясник надел амуницию: плащ а-ля дождевик, сменил перчатки на большие и резиновые и принялся за дело... Длилось все несколько часов, причем на девушку Мясник потратил минимум времени, убив ее практически в самом начале, а вот над молодцами он трудился долго - он словно бы делал это именно для меня... И он наблюдал за мной, я достаточно часто ловила его взгляды, довольные взгляды - ему явно нравилось, как я смотрю. А как мне нравилось то, что я вижу!!! Как же сладостно было наблюдать, как убивают для тебя!!! - убивают тех, кто причинил тебе боль... - и теперь их режут на кусочки, медленно, уверенно, безвозвратно...
И вот Мясник закончил, подошел ко мне - очень тянуло поцеловать его, очень, но снова «получать» не хотелось. Я с силой закусила нижнюю губу и во все глаза смотрела на него, и понимала, что взгляд у меня собачий - преданный и преисполненный обожания. Внутри меня просто клокотало истинное благоговение к этому сильному, жестокому и молчаливому мужчине в маске, я ощущала просто невероятный прилив душевной теплоты и благодарности, и в тоже время сердце сжимала щемящая тоска и странная тревога от невозможности выразить, хоть как-то поделиться с ним тем, что внутри меня - это все смешивалось в какое-то душевное смузи, вязкое, сладко-кислое, неоднородное...
Он смотрел на меня, я - на него...
- Поцелуй меня! - неожиданно даже для самой себя, почти в приказном тоне произнесла я, и тут же, словно услышав саму себя со стороны (как громко это прозвучало!), испугалась.
Мясник довольно хмыкнул, ушел к столам, снял дождевик и резиновые перчатки и снова подошел ко мне, и уставился на меня, он смотрел прямо мне в глаза, пристально и въедливо. Что он искал в них - не понятно, но я замерла и пыталась не дышать, чтобы не мешать ему, и казалось - я просто не могу отвести взгляд от этих его небесных глаз... Так прошло, наверное, минут пять.
На этот раз он не стал бить меня, расстегнул оковы на моих руках, затем ногах, достал из заднего кармана штанов мешок, аккуратно надел его мне на голову, взял меня за локоть и повел. У него была теплая, даже горячая, рука и такая сильная... и я вдруг представила, как он касается своими теплыми пальцами меня там, внизу живота... Я смутилась и нервно сглотнула - эта мысль, просто как мимолетный кадр из фильма, появилась в моей голове всего на секунду, и сразу как-то стало не по себе: эта дикая, непривычная мне мысль - зачем она? Но она так плотно застряла где-то в моей голове и уже не отпускала...
Мы остановились, я услышала металлические щелчок - Мясник открывал дверь моей камеры, но я не хотела туда - это пытка сидеть в ней - в этой тишине и при этом постоянном свете воспоминания так и лезут. Мясник отпустил мой локоть и положил мне ладонь на плечо, чтобы направить меня, а я немного присела, увернулась и сделала шаг, наудачу, куда-то в сторону, я чувствовала, его рука пыталась схватить меня, но...