- Ты сказала... дни? - Мясник чуть пособрался на стуле и потянулся в бок, ловя мой взгляд, направленный в окно.
Говорить мне не хотелось - но вдруг он обидеться и вернет меня туда, в ту одинокую камеру, в те, пусть и надежно защищающие меня, но такие серые, бездушные стены.
Я кивнула.
- Три... - сказала я тихо, сделала глоток коньяка и взяла кусочек лимона в рот, он был посолен, это приятно оттеснило горький вкус алкоголя, я съела мякоть, а кожуру положила на стол. - Три дня, - повторила я, уткнула взгляд в стол и принялась переминать кожуру лимона пальцами - запах, резкий, кислый, но приятный, отвлекал, не давал ворваться воспоминаниям.
Мясник не торопил. Я молчала.
- Почему ты не убежала?
Я резко подняла глаза и посмотрела на него - гневно, возмущенно - неужели он думает, что я вот сидела и ждала издевательств? - однако... сколько раз я сама себе задавала этот вопрос и думала об этом... а ответ был прост - тогда я была другой... Все мы испытываем страх, когда на нас нападают, но то звериное, что еще осталось в нас, реагирует на угрозу совершенно по-разному: кто-то боится и не готов драться - пытается бежать, только бежать, или звать на помощь, по факту - сдается и становится жертвой; другие люди, наоборот, боятся, но будут защищаться - они не бегут, они готовы драться, они будут бить, если это будет необходимо, но ровно так, чтобы попытаться выжить; а совсем другие... будут биться до конца - они заведомо готовы непросто драться защищаясь, непросто бить врага, а убивать его, и страх, что внутри, лишь усиливает это желание...
Сейчас я понимаю - тогда я проиграла в самом начале: я думала, как мне вырваться, как сбежать, как позвать на помощь, и совершенно не думала, как можно защититься, и уж тем более напасть самой: например, еще в своем доме, на кухне, схватить, как и Пашенька, нож и воткнуть его в Пашеньку куда придется, или уже в том злосчастном домике в деревне схватить со стола бутылку водки, из которой Пашенька пил, и с криком «получай, тварь» треснуть ему по башке, или накинуться на Пашеньку, пока он еще был один, и кусать его до крови, выгрызать из него куски плоти, да просто со всей дури укусить за член - ведь пока бы он от боли стоял полускрюченным, я бы успела выбежать из домика - но нет... не было таких мыслей, даже похожих - нет, не было ничего этого... Я пыталась только вырваться, сбежать и звала на помощь... Я была жертвой...
И я злилась на себя за все это, я часто думала, что будь я тогда жестче характером... даже если б я не убежала, а умерла бы - но зато ведь быстрее и не терпела бы всего того, что было...
Я уже была готова ответить Мяснику как-нибудь зло, но передумала - он смотрел напряженно, сдвинув брови и стиснув челюсти, - я поняла, он просто пытается вытянуть меня на разговор, он не осуждает...
- Они привязывали на ночь, вернее, когда... - начала было я оправдываться, но зачем? - Я не смогла тогда... - честно сказала я и развела руками.
«Я сама жалею, что не смогла», - подумала, но не сказала, а снова вернулась к кожуре кусочка лимона.
Мясник глубоко вздохнул, явно смирившись, что подробностей он не добьется, не сегодня, поставил локти на стол, сжал ладони в замок, снова вздохнул, разжал руки и чуть подался ко мне.
- А зачем тратить на этих козлов остальные годы? Почему не жить дальше, не завести семью? - он смотрел как-то непонятно, я так и не смогла определить его эмоции.
Я хмыкнула - слишком стандартный вопрос - зачем он его задает?
- Не будет у меня семьи, - я ощутила, как во мне вновь всколыхнулся вроде отступивший гнев, челюсти стиснулись непроизвольно, я, как и Мясник, подалась вперед, облокотившись на стол. - Потому что... детей еще и сделать надо... - произнесла я сквозь зубы и внимательно вгляделась в глаза Мясника, но разглядела в них только заинтересованность и спокойствие - и мой гнев снова поутих.
- Ааа... сделать их большая проблема, понимаешь? - я замолчала, но вскоре продолжила: - Когда остаешься с... наедине и сразу паника, такая волна... как когда боишься пауков или змей, или собак, неконтролируемо. Раз - и тело дрожит мелкой дрожью, сердце бьется набатом просто и в голове только - сбежать, спрятаться... А потом еще несколько секунд и в мыслях сразу воспоминания, те дни, а потом отвращение... невыносимое... когда ты вдруг даже представишь... и стыд... и злоба, прямо огнем в груди...
Я замолчала, потерла рукой лоб, внутри все сжалось, все против - против этих разговоров: это все так глубоко зарыто внутрь, на самое-самое дно, что не надо наружу, не надо изнутри, это словно изнанка - сказать, значит вывернуть - больно...