- А почему не стал? - уточнила я, поняв, что свой ответ он закончил.
- А почему не стал? - ответил он вопросом на вопрос и ухмыльнулся, подняв брови.
«Так: значит, он - врач, это уже кое-что, - заключила я про себя и задумалась. - Хирург? Невролог? Кто? Скорее всего кто-то, кто связан с человекоразделыванием, может, патологоанатом?..» Но уточнять я не стала...
За окном снова усилился ветер, его порыв вдруг отозвался протяжным то ли воем, то ли стоном - мы инстинктивно и дружно повернулись в сторону окна и, заметив синхронность нашей реакции, переглянулись, улыбнулись и снова уставились на окно, но... мы видели только свое отражение в стекле, однако было понятно - там, на улице, темно, завывает ветер, гудит лес, снова начинается гроза.
Наступила тишина, каждый из нас раздумывал о чем-то своем, но мы не спешили расходиться - очень не хотелось прерывать эту нашу, пусть и весьма неспешную, беседу. Мы оба были словно настороже - не сказать лишнего! - но искушение узнать что-то друг о друге было явно сильнее этого опасения.
Вдруг щелкнул чайник, я вздрогнула, отвернулась от окна и только сейчас поняла, что не заметила, как Мясник включил его и то, что он пристально смотрит уже не в окно, а на меня. Я отчего-то несильно, но занервничала. Мясник встал и налил нам чай, поставил на стол небольшую баночку с медом и печенье, - гостеприимный хозяин, который угощает соседку, забредшую на огонек...
- Спасибо, - сказала я, подула на чай и сделала глоток, было очень горячо, я немного поморщилась и отставила кружку.
- А ты кем мечтала стать? - Мясник расслабленно откинулся на спинку стула, внимательно глядя на меня.
Я задумалась и вдруг хмыкнула - я впервые в своей жизни осознала: я никогда не мечтала никем стать, в том смысле, что я не мечтала быть космонавтом, певицей, актрисой, врачом или милиционером, кем так еще мечтают быть?.. До шестнадцати лет я жила абсолютно спокойно и равномерно - моей основной задачей было прилежно учиться, что я и делала, еще ходить на танцы, но в этом отец не требовал больших побед, и я скорее танцевала просто для галочки. А больше у меня задач не было, а придумывать... а зачем мне было их придумывать?..
- Отец говорил - выучусь в школе, пойду на юридический, потом к нему в компанию юристом, - спокойно сказала я.
- Отец говорил? - переспросил Мясник с ухмылкой, даже скорее поддел. - А ты?
- А я соглашалась, - сказала я и почему-то расстроилась, расстроилась от осознания, что у меня получается не было своей мечты.
- Ну, а когда отец умер?
«А тогда я уже начала жить жаждой мести», - захотелось ответить мне честно, но я не сделала этого.
- Просто жила. Плыла по течению. Отец хорошо, очень хорошо, зарабатывал, после смерти все перешло мне. И все складно сошлось: когда он умер, мне было уже восемнадцать, поэтому никаких опекунов и прочей дребедени, я отдала его бизнес, ой как там... контрольный пакет его друзьям, они мне платят проценты от прибыли фирмы, все не в накладе, плюс сдаю квартиры отцовские - в общем на жизнь хватает... Может поэтому карьера меня мало как-то интересовала всегда...
Я замолчала, понимая, что я словно бы оправдываюсь. Но за что? Ну не было у меня мечты кем-то там стать - а зачем она мне была нужна, раз отец четко сказал, что нужен юрист? Я была не против: юрист - хорошая работа, тем более в крупной строительной компании... Так что?..
- Но цель-то у тебя была, не правда ли? - Мясник оперся локтями на стол и подался вперед, так что стал теперь ближе ко мне и внимательно заглянул в мои глаза.
Я лишь кивнула. Он снова откинулся на спинку стула, но взгляда с меня не сводил.
- А почему ждала? Сколько ты в этом городе?
- Три года... почти, - произнесла я и замолчала, продолжать не хотелось - он так ловко перевел разговор с себя на меня, а мне надо бы наоборот, но, помолчав с минуту, я все же продолжила, - не знаю... самые первые два года после... того... как в тумане: больницы, боль, пластика на лице... сиденье в комнате... отец был жив и... я думала он... отомстит, но... Потом уже, в восемнадцать, поняла, что... должна наказать их... сама... Начала искать их, сначала в Москву пришлось переехать, там как-то не получилось, они исчезли, снова начались поиски... А потом... приехала сюда, - я хмыкнула, когда вспомнила, как смотрела на Пашеньку, выходящим из подъезда - внутри меня победные марши, гимны мне самой же - но... вот он придерживает подъездную дверь и за ним его семейка... я помотала головой, отгоняя эти воспоминания, помолчала и снова заговорила, - а потом увидела его, детишек его, жену... и не смогла... Не придумала как... Не знаю... но желание убить не отпускало, не давало жить, понимаешь?..