- Ну, бабайки там всякие, - смущенно произнесла я, расслабленная представленной картинкой и тоже уже улыбаясь - при свете, пусть даже таком слабом, все эти страхи про бабаек, духов, призраков, казались и мне смешными, однако, как только приходила темнота, я очень быстро поддавалась им.
- Бабайки, дааа, - протянул Мясник, - только ведь не бабайки насиловали и избивали тебя три дня, правда ведь? - он произнес это без сарказма, больше с какой-то грустью.
Я погрустнела вслед за ним и вздохнула.
- Правда, - страх ушел и вдруг навалилась усталость. - Я хочу спать.
- Хорошо, - Мясник встал, убрал грязную посуду в раковину и повернулся ко мне. - Проводить тебя?
- И остаться, - торопливо и громко произнесла я.
Он вопросительно посмотрел на меня, а я тут же начала тараторить, осознав двусмысленность своего предложения:
- Страшно, когда свет не включается, я могу лечь на полу, а не ты...
Он помолчал, словно обдумывая мое предложение, прозвучавшее, правда, как ультиматум: просто даже представить себя одной в такой темноте, без света, я не могла - внутри все сразу начинало дрожать.
- Иди в гостиную на диван, а я на кресле лягу, - наконец произнес Мясник, я обрадовалась и вроде встала, но потом снова села, потому что единственный свет, который был не то, что в этом доме, а на ближайшие несколько километров, был у него, здесь.
Мясник быстро сполоснул посуду, вытер руки, то и дело поглядывая на меня с ухмылкой, убрал все со стола в холодильник, взял керосинку и вдруг рассмеялся - негромко и по-доброму.
- Пошли, трусишка, - произнес он все еще улыбаясь, взял меня за руку, и я послушно побрела за ним.
Я легла на диван, он бережно укрыл меня пледом, который достал из нижнего отделения шкафа, что стоял в этой же комнате, потом пододвинул кресло к креслу на некотором расстоянии и устроился сам.
И загасил керосинку.
- А..? - я хотела было что-то спросить, но не знала что, а темнота и тишина пугали.
- Что? - уточнил он, и я почувствовала, что он недоволен.
- Спокойно ночи, - сказала я и укрылась пледом с головой.
- Спокойно ночи, - я слышала, как он ворочается, устраиваясь поудобнее, и вот наступила тишина, только дождь за окном, ладно гром перестал громыхать...
Вскоре, оттого что стало жарко, я высунула голову из-под пледа, было слышно дождь, уже несильный, а если хорошо прислушаться и дыхание Мясника где-то рядом, но все равно было некомфортно, и в голову то и дело возвращалась та вспышка молнии - Мясник был по-настоящему страшен в тот миг, а потом вдруг стал резко другим... Я лежала и гадала - какой же он на самом деле, там - на самом дне души, какой? Даже то, что он убивает людей, не делает его однозначно плохим. Есть много людей, которые никогда не резали плоти других людей, однако сгубили во много раз больше жизней, тысячи жизней, те же наркоторговцы, те же диктаторы, те же жаждатели власти... И многие из них страшнее даже не количеством жертв - а тем, что обращали многих людей в таких же, как они, делали их такими же убийцами... К тому же Мясник совершенно не был плохим для меня: он не убил меня, он не мучил меня, не избивал, не насиловал, он добр ко мне... Почему? Не знаю... Зачем он убивает людей? Не знаю... Почему живет здесь, в этом доме, один, посреди леса?.. Не знаю...
Я лежала и немного жалела, что гроза прервала наш диалог... И этот его ответ «не за что, а ради чего» то и дело всплывал в моей голове и вызывал еще больше вопросов, чем давал намеков на ответы. «То есть он убивает не за что-то, а ради чего-то? Неужели?.. Неужели он действительно ест человечину?!» - вдруг с ужасом пронеслось в моей голове, получается и я... Я резко села на диване, повернулась к нему и встретилась с его взглядом. Он сидела в кресле, вытянув ноги на другое кресло и смотрел на меня, его холодные глаза в темноте и правда казались почти прозрачными...
- Ты их ешь? - вдруг спросила я.
- Кого? - по тому, как быстро Мясник ответил, я поняла, что он и вправду озадачен мои вопросом.
- Ну... - я махнула рукой куда-то вглубь комнаты, бесцельно, неуверенная даже, что он разглядит мой жест, но я была уверена, он уже догадался, о чем я.
- Спи, - сказал он твердо.
- Я не могу...
- Я тебя сейчас посажу в тот подвал внизу, там еще темнее, - сказал он строго, я замолчала и легла, суровость его голоса почему-то немного успокоила меня, но было по-прежнему тревожно. Я повернулась на бок, лицом к спинке дивана, и начала намурлыкивать песенку, первую пришедшую в голову. Мясник ничего против не высказывал...