Дима помолчал несколько секунд, глубоко вздохнул и наконец скомандовал:
- Тогда начнем!
Он взял велосипед за ручки и повез, я послушно шла за ним, успокаивая себя, вернее, пытаясь как-то вернуть то привычное мое чувство отстраненности от этого раздражающего ощущения возбуждения, но это оказалось непросто.
Мы чуть отошли от дома, и Дима начал меня учить. Он действительно так уверенно держал меня, вернее, велосипед со мной сзади за сиденье, что скоро я перестала бояться и постепенно у меня все же стало получаться, правда, не совсем гладко - я то и дело дергала руль и заваливалась вместе с велосипедом при поворотах. И мы смеялись, как в детстве, как дети, и вокруг было солнечно и радостно.
«Урок» наш продлился, по моим прикидкам, около трех часов, потом солнце совсем разошлось и стало жарко, и мы вернулись в дом, хотелось пить и есть. Все еще пребывая в каком-то детском настроении, мы в шутку поборолись за первый стакан воды, потом вдоволь напились, после чего принялись мазать йодом царапины, было их совсем немного - в основном от ударов руля и педалей велосипеда, но мы израсходовали половину пузырька, принявшись после обработки царапин просто рисовать друг на друге всякие глупости. Наконец закончив дурачиться, мы разогрели еду и с удовольствием поели.
- Хочешь, можем пойти в лес погулять? Тут есть одна хорошая тропинка, - предложил Дима, когда мы уже пили чай с печеньками.
- Я за, только искупаюсь и переоденусь, а-то напотелась, - с охотой согласилась я, усталость в теле, конечно, была, но побродить в прохладе леса было бы неплохо.
После чая мы уже привычно вместе помыли посуду: я мыла, а он стоял рядом и вытирал, посматривая на меня. А потом я направилась в свою комнату, искупалась, переоделась, попыталась высушить только что вымытые волосы полотенцем, но потом решила не тратить на это время и поспешила вниз. Дима уже сидел на веранде, тоже переодетый, и, судя по мокрым волосам, тоже только из душа.
Мы вышли, он запер двери, и с веранды в дом, и с улицы на веранду, взял меня за руку и повел за собой. Он так крепко держал меня, и не понятно: то ли оттого, что боялся, что я вдруг решу сбежать и припущу в лес со всех ног, то ли оттого, что опасался, что я могу отстать и потеряться.
Мы прошли по полянке около дома, чуть-чуть по кустам, потом преодолели небольшую калитку в заборе, который представлял собой сетку-рабицу, натянутую между столбами, причем был этот своеобразный забор не очень высоким, он едва доставал мне до груди. И вот мы вышли в лес, на довольно широкую тропинку, тут Дима немного помедлил, чтобы поравняться со мной, чуть ослабил хватку руки, и мы пошли вперед уже рядом друг с другом. Тропинка представляла собой довольно укатанную дорожку, правда, уже зарастающую кое-где, - судя по всему, раньше по ней часто ездили на машине, но давно уже этого не делали.
В лесу сосновый запах стал еще резче, заметнее, птички звучали где-то в высоте и было довольно прохладно и даже немного сумрачно: кроны вековых сосен довольно плотно закрывали этот нижний мир леса от прямых солнечных лучей, приятно их рассеивая и создавая целую гамму полутеней. Мы шли медленно - под ногами то и дело попадались шишки.
- Обалденно тут, конечно, - нарушила я первой тишину, всматриваясь вверх.
- Да, тут красиво.
- И страшновато.
Он хихикнул.
- Вот ты трусиха.
Я несильно стукнула его по плечу.
- Не трусиха, а осторожная девушка, - поправила я его.
Дима с сомнением посмотрел на меня.
- А скажи, что делала острожная девушка в подъезде, одна, около часа ночи? - почему-то спросил он, вспомнив такой далекий день, когда мы встретились в первый раз.
Я смутилась и немного растерялась - рассказать ему правду?..
- Неудачное свидание, - после некоторой паузы ответила я.
- Свидание? Ты ходила на свидание? Ты вроде говорила... - Дима не досказал, но я поняла его.
- Ну... - а что сказать-то, я точно не знала, - я пыталась... несколько раз начать жить, как... все... я не знаю...
- И?
- Не получилось ни разу... - с грустью в голосе произнесла я, в глубине души надеясь, что Дима не захочет расстраивать меня еще больше и сменит тему.