— Да, а что, тебе это что-то говорит? — удивленно спросил Анджей. — Вот не знал, что ты увлекаешься фантастикой!
— Как его зовут?! — Мари обернулась к Анджею всем корпусом, схватила его за лацкан пиджака. Ее саму удивило, сколько ярости прозвучало в ее голосе. — Имя!!
— Эй, ты что? — удивился Анджей. — Мари… спокойней!
— Имя!
— Альфонс его зовут, Альфонс Хайдерих — тезка твоего мужа, понимаешь какое дело…
Мари отпустила пиджак Анджея.
— Мне надо позвонить! — Мари попыталась вскочить, но выяснилось, что это не так-то просто: диванчик оказался очень низким и очень мягким, да и упершийся в коленки столик мешал. Ух, черт, ну и неуклюжей она стала! — Срочно!
Еще в дневниках было написано:
«А сейчас я должен описать то, что случилось с нами недавно. Наверное, если тетрадь когда-нибудь попадется кому-нибудь в руки, он решит, что видит перед собой черновик фантастического романа. А что, было бы неплохо написать такой роман! Вот только таланта рассказчика у меня ни на грош.
Но все-таки я обязательно должен изложить эту историю, тем более, что вечерами здесь совершенно нечего делать. Здесь — это в ставке штаба пятой армии. Эд каждый день ругается с начальством, чтобы нас послали на передовую, а по мне так нечего напрашиваться. Когда пошлют — тогда пошлют, и мы будем исполнять свой долг. Но он не хочет меня слушать — рычит и ворчит. Наверное, волнуется за Уинри, которая осталась в Столице. Ему кажется, что он лучше защитит ее, если пойдет немедленно штурмом на врага, автопротез наголо.
Ну ладно, я опять скачу с места на место, а мне надо привести мысли в порядок, иначе ничего не выйдет. Путешествия в параллельные миры — такое дело, что от этого и умом можно сдвинуться! А я так вообще чуть не свихнулся от радости, что брат вернулся! Ну и встретиться со своим двойником — тоже потрясение. Наверное, странно так говорить, но отличный парень этот мой двойник, Альфонс Хайдерих. Стреляет классно. Даже жаль, что я не успел с ним как следует подружиться… а может, и хорошо. А то заработали бы мы оба с ним раздвоение личности. А вот Эд успел, только так и не признается, чем же мы отличаемся. Ну и ладно.
Двойник Эда мне тоже понравился — хороший такой мальчик, только маленький еще. И двойник полковника Мустанга. И двойник Уинри. Самое приятное, что двойник господина Хьюза оказался живой… и еще — что отец жив. Я-то думал, он погиб тогда…
Ох, ладно, начну сначала! Самое главное: ко мне же память вернулась! Это случилось, когда…»
Мари тогда сидела над этой тетрадкой, не зная, шутка это или на самом деле, и не решаясь спросить у Уинри. Потом решила спросить — и не успела со всеми этими делами. Но теперь…
Альфонс Хайдерих. Двойник Ала из параллельного мира. Почему он здесь?! Означает ли это, что Ал — там?!
Эд: Нет, Уинри! Не говори ей, что мы с Альфонсом жили в одной комнате!
Уинри: П-почему?..
Эд: Ты помнишь яойщиц из 10-й главы?! Они все еще тут!
Уинри: Но я же сказала, что там две кушетки!
Эд: О нет, ты плохо представляешь психологию яойщиц! Они сразу заострят вопрос: почему ты упомянула, что там было именно две кушетки, и почему именно кушетки?!
Уинри: А что, я должна с порога рассказывать Мари, что я купила эти кушетки в цветочек для гостиной, но, поскольку ты уже купил первый попавшийся диван в полосочку, они не подошли, и пришлось их убрать подальше?!
Эд: Да уж лучше бы рассказала…
Уинри: Вот это уж точно значило бы «заострить внимание». Кстати, а откуда ТЫ так хорошо подкован в психологии яойщиц?
Эд (с несчастным видом): Опыт.
Кристина: О, привет, подруга! Так-так-так, что тут у нас?.. Беременная, без мужа, еще и в каких-то темных делишках запуталась! Эх, говорила же я — добром не кончишь. Держаться, что ли, от тебя подальше?..
Мари: Да, я тоже рада тебя видеть.
Глава 18. Крепость Жозефины Варди
Элисия приехала в Драхму уже в третий раз, однако способность местных жителей даже в самый мороз, когда, кажется, кожа готова полопаться, не уходить с рынка и торговать, не переставала изумлять ее. Чего они тут только не продавали! Элисии случалось видеть даже свежие цветы, без всякого укрытия выставленные на прилавках. Наклониться к нежным лепесткам, попытаться вдохнуть свежий тонкий запах тюльпанов… коснуться замерзшей кожей гладкой нежности лепестков… Нет запаха, нет прикосновения: слишком холодно, слишком быстро. Цветы холода не терпят.
— Возьмешь, девочка? — спросила румяная пожилая продавщица. — Давай, как раз перед Мужским Днем хорошо берут…
В Драхме почему-то принято дарить цветы мужчинам. Элисии это всегда казалось диким, но в каждой стране свои обычаи… Женщинам здесь дарят напитки. Символизм наоборот, так сказать.
— Нет, спасибо, — Элисия выпрямилась.
— Ни за что не поверю, что такой симпатичной девочке некому подарить цветок или букетик! Давай, на последние скидочку сделаю…
— Ну разве что цветочек… — девушка улыбнулась. — Больше не надо.
«Приду в отель, поставлю в вазу, — решила она. — Только ведь замерзнет. Не доживет».
Продавщица сноровисто выдернула из вазы с теплой водой длинный алый тюльпан особой драхманской горной породы — и впрямь удивительно красивый цветок — быстро обернула стебель мягкой тряпицей.
— Возьмите, — сказала она, принимая от Элисии деньги и протягивая ей цветок. — Счастливого праздника.
— Спасибо, — ответила девушка. Поднесла цветок к лицу. Может быть, если держать подольше… Да, действительно, если глубоко-глубоко вздохнуть, вместе с холодным воздухом, болезненно обжигающим гортань, можно уловить что-то… тень аромата. Все равно как местное небо, затянутое ровными белыми тучами, иногда приобретает легкий оттенок голубизны, стоит тучам истончиться.
— Иностранка? — спросила вдруг женщина.
Элисия кивнула.
— Оно и видно, — женщина улыбнулась. — Что-то вы все к нам на лыжный сезон едете… мой тебе совет, девочка: приезжай лучше летом. Летом, конечно, гонок на санях не увидишь, зато и не замерзнешь с непривычки. Или весной. Видела, как цветет горная сирень?
— Горная сирень? — Элисия приподняла брови и округлила глаза в шутливом недоумении. — Это как горная вишня?
— Вроде того. Только красивее. Обычная сирень — сиреневая, а горная — голубая, как небо. Вот смотришь в долину — а там как одно небо над другим. Это не передать. Это видеть надо. И запах такой… — продавщица счастливо вздохнула. — Как будто снова молодой стала.
— Обязательно приеду, — Элисия помахала женщине рукой в белой шерстяной варежке. — Когда возможность будет.
Искреннее дружелюбие местных жителей, а также готовность нахваливать свою страну по поводу и без повода, всегда изумляли Элисию не меньше торговой активности. Ведь маленькое государство, одни скалы да снег, если бы не полезные ископаемые — бери его голыми руками… а такой патриотизм, что жителям Аместрис и не снился. Здесь правительство не ругают не потому, что система тоталитарная, а потому, что соседи косо посмотрят — не принято. Стыдно. Правда, и живут драхманцы благополучно. Куда благополучнее, чем в большинстве районов Аместрис. Даже странно, зачем им еще при таком-то раскладе против Аместрис интриговать?..
Нет, Элисия все понимала. Так называемый «аниольский коридор», возможность торговли с Островами, необходимость куда-то поставлять оружие — все это достаточно веские причины, чтобы составить заговор. Все это были достаточно веские причины, чтобы семнадцать лет назад объединяться с Кретой в Северный союз и вторгаться в Аместрис. Все это были достаточные причины, чтобы двадцать восемь лет назад исподволь финансировать ишваритское восстание… Да. Совершенно достаточно.
Элисия шла вдоль прилавка с выложенными шубами и старалась не слишком вздыхать про себя. Деньги были, шубу она вполне могла себе позволить. Но… нет! Это против принципа! Ведь натуральные шубы делают из животных! Из бедных, ни в чем не повинных животных.