— Вот он идет, — промолвил Шеферд.
Дикобраз обернулся, и Шеферд ударил его коленом в пах. Дикобраз судорожно выдохнул и согнулся пополам. Глаза расширились, и он стал беззвучно ловить ртом воздух. Шеферд обошел вокруг него, поставил ногу под его левое колено и резко толкнул. Дикобраз накренился вперед. Шеферд двинулся к лестнице. Сделав три шага, он услышал, как Дикобраз с глухим стуком рухнул на пол. Два черных парня в тренировочных костюмах посторонились и дали Шеферду пройти. По их изумленным лицам было ясно, что они видели, как он обошелся с Дикобразом. Он посмотрел на них, потом проверил секцию. Охранников нигде не было.
Шеферд поднялся по лестнице. В кабинке было два офицера, лет сорока, раньше Шеферд их не видел. Он направился в душевую. Ли попался ему навстречу с мокрыми волосами.
— Диггер там? — спросил Шеферд.
Ли кивнул и быстро пошел прочь, словно догадываясь о намерениях Шеферда. В душевой стояли двое мужчин: невысокий белокожий парень с татуировкой на плече, изображавшей британский флаг, и Диггер.
Шеферд прислонился спиной к стене рядом с полотенцами. Белый парень взглянул на него, и Шеферд указал ему на дверь. Тот взял свое полотенце и исчез.
Диггер улыбнулся:
— Что тебе надо?
— Поговорить.
— Здесь?
— А ты стесняешься?
— Мог бы обратиться к Дикобразу.
— Уже обратился.
Диггер выключил воду и приблизился к Шеферду, шлепая по полу огромными ступнями.
— Мне нужно место Юржака в бригаде уборщиков, — произнес Шеферд.
— Существует очередь.
— Плевать мне на очередь. Я хочу это место.
Диггер навис над Шефердом. Он выглядел таким же большим и крепким, как Дикобраз, но вряд ли попался бы на старую уловку.
— У тебя есть деньги? — спросил Диггер, выставив вперед тяжелую челюсть.
— Я могу их достать.
— С тебя тысяча.
— Какого черта? Юржак заплатил пять сотен.
— Инфляция.
— Слушай, ты получил пять сотен от Юржака, значит, за работу заплачено.
— Ты плохо с ним обошелся. Сломал парню ногу.
— Сначала я просил его вежливо. И тебя тоже прошу вежливо.
Глаза Диггера сузились.
— Это похоже на угрозу, — процедил он.
— Мне необходимо место Юржака. Он все равно не сможет пока работать. В бригаде появилась вакансия. И я ее займу.
— Пять сотен.
— Договорились.
— Заплатишь моей сестре на воле. — Диггер назвал ее фамилию и адрес квартиры в Брикстоне. — Пять сотен завтра вечером.
— Ладно. Когда начинать?
— Как только решим вопрос с администрацией.
— И кто его решит?
— Я его решу. Это все, что тебе следует знать.
Шеферд не рассчитывал, что Диггер назовет ему фамилию своего человека, но попытаться стоило.
— Есть еще кое-что.
— Да?
— Дикобраз.
— А что с ним?
— Мы немного повздорили внизу.
— И?..
— Пришлось его побить.
Диггер усмехнулся.
— Ты побил Дикобраза?
— Слегка.
— За что?
— Он не давал мне пройти.
Диггер уперся рукой в стену и проговорил:
— А если я не дам тебе пройти?
Шеферд пожал плечами, но промолчал. Когда человек находится так близко от противника, его возможности в драке ограниченны. Диггер стоял слишком тесно к Шеферду, чтобы бить ногами или кулаком, значит, оставались удары головой или коленом в пах. Но Диггер был намного выше ростом, что исключало приемы головой, а Шеферд держал руки внизу и мог блокировать его колено. Диггер представлял серьезную угрозу, но для атаки выбрал неверную позицию.
— Ты хочешь стать моей головной болью, Макдоналд?
— Здесь твоя территория. Просто мне надоело сидеть в своей камере, только и всего.
— Если завтра вечером деньги не будут у моей сестры, я нанесу тебе визит.
— Она их получит.
Диггер кивнул и отодвинулся от стены. Шеферд взглянул на его пах и усмехнулся:
— Значит, это правда, что про вас говорят, ребята?
Диггер улыбнулся:
— Пока никто не жаловался.
Бонни Карпентер поставила в микроволновую печь два контейнера со спагетти «карбонара» и закрыла дверцу.
— Я не хочу макароны, мама, — заныла Жаклин.
Она сидела за кухонным столом с научно-популярной книгой.
— Я тоже, — сказал Пол, старательно скопировав интонацию старшей сестры.
Бонни покрутила тумблер, и печь начала гудеть.
— Это спагетти из «Маркс энд Спаркс», — пояснила она. — Они совсем не такие, как готовлю я.
Бонни взяла батон и стала резать его хлебным ножом.
— Я вегетарианец, мама, — объявил Пол, скорчив физиономию.
— Во-первых, ты не вегетарианец, — возразила Бонни, сложив куски хлеба в корзинку. — Ты просто подражаешь Гарри, который стал вегетарианцем лишь потому, что его родители все еще воображают себя хиппи и не разрешают ему есть мясо.
— Они слишком молоды для хиппи, — произнесла Жаклин. — Хиппи были в шестидесятых.
Бонни махнула на дочь хлебным ножом.
— Я и не говорила, что они были хиппи, я сказала, что они воображают себя хиппи.
— Гарри говорит, что они были панками, — заметил Пол. — Его папа носил в носу булавку. Он нашел его фотографию в одном альбоме. А на другом снимке у его мамы видно грудь. Почти целиком. Гарри сказал, что принесет его в школу.
Хлебный нож Бонни переместился в сторону сына.
— А во-вторых, в спагетти «карбонара» нет мяса, и тебе не придется нарушать свои новые принципы.
Жаклин отодвинула стул и подошла к разделочному столу, где Бонни перекладывала в стеклянную вазу вымытый салат.
— Хочешь соус? — спросила мать.
— От него толстеют, — ответила Жаклин, разглядывая одну из коробок, стоявших рядом с приготовленной едой.
Бонни разорвала зубами пластиковый пакет и выдавила в салат приправу.
— У тебя растущий организм, — промолвила она. — Тебе нужны витамины и минеральные вещества, содержащиеся в оливковом масле.
— Здесь написано, что в состав соуса входит ветчина.
— Думаешь, речь идет о настоящем мясе? — спросила Бонни, переставив корзинку с хлебом и салатницу на кухонный стол. — Это искусственный продукт. Его делают из сои.
Она недовольно посмотрела на дочь. Не хватало еще, чтобы Пол отказывался от мяса. Он и так слишком привередничает.
Жаклин подняла коробку и продемонстрировала матери этикетку:
— Выглядит очень натурально.
— Это только доказывает, как ловко они научились подделывать еду, — не сдавалась Бонни. — Можешь мне поверить, она не настоящая.
— А наш папа тоже был панком? — поинтересовался Пол.
— Уж кем точно не был твоей отец, так это панком, — улыбнулась Бонни. — Жаклин, принеси из холодильника бутылку «Пино гриджио».
— Ты слишком много пьешь, — нахмурилась Жаклин.
— С вами сопьешься! — воскликнула Бонни. — Принеси и открой вино.
— Я открою! — крикнул Пол и побежал к шкафчику, где лежал штопор.
Телефонный звонок заставил его изменить направление и броситься к аппарату.
В печи сработал зуммер, и Бонни достала два пластмассовых блюда с дымящимися макаронами.
— Эта папа! — объявил Пол.
— Дай я с ним поговорю, — попросила Бонни, протянув руку к трубке.
— Я хочу рассказать ему про свой футбольный матч, — заявил Пол.
— Нет, сначала поговорю я, — твердо возразила Бонни.
Пол неохотно передал ей трубку.
— Здравствуй, милый, — произнесла Бонни. — Сколько у тебя осталось времени?
— Ровно шесть минут, — ответил Карпентер. — Извини. Через пару дней выделят побольше.
На разделочном столе стоял маленький таймер, и Бонни поставила его на шесть минут. Пол посмотрел на время и насупился.
— Сможешь завтра прийти? — спросил Карпентер.
— Конечно. Что тебе принести?