Карпентер вышел из камеры и облокотился на перила. Заключенные внизу выстроились перед прогулочной площадкой. Карпентер ненавидел ее. Она напоминала ему о школьных днях. Тогда их на один час вытаскивали из классных комнат и гнали во двор, чтобы они могли разрядить лишнюю энергию и потом хорошо вести себя на уроках.
Карпентер спустился на первый этаж. По дороге ему кивнули несколько заключенных — все, кто провел здесь много времени и знал, кто он такой. Впрочем, Карпентер не собирался сидеть здесь настолько долго, чтобы заводить личные знакомства. Он подкупил Диггера, и больше его никто не волновал.
Камера Хичкока находилась у бильярдного стола. Дверь была открыта, но Карпентер постучал.
— Можно? — спросил он.
Хичкок лежал на койке.
— Что нужно?
— Поговорить.
— Я хочу, чтобы меня оставили в покое.
— Боюсь, здесь это желание невыполнимо, — заметил Карпентер.
Он вошел и закрыл за собой дверь. Камера была двухместная, и Хичкок занимал верхнюю койку; он лежал, повернувшись лицом к стене. Карпентер вынул из кармана кольцо.
— Кажется, это твое.
Хичкок обернулся. Увидев обручальное кольцо, он открыл рот. Повернувшись на бок, он взял золотую вещицу у Карпентера и уставился на нее с таким видом, словно боялся, что она исчезнет.
— Где ты его взял? — спросил он.
— Я подумал, что ты хочешь его вернуть.
Хичкок надел кольцо на палец.
— Ни разу не снимал его после женитьбы, — пробормотал он. — Ты женат?
— Четырнадцать лет.
— За что ты здесь?
Карпентер предостерегающе поднял руку.
— Существует тюремный этикет. Нельзя спрашивать другого, за что он сидит. Если он расскажет сам, прекрасно. Но спрашивать запрещено.
— Я запомню. Извини.
— Есть и другие правила, — продолжил Карпентер. — Например, не входить в чужую камеру без разрешения. И платить за каждую услугу. Здесь ничего не делают бесплатно.
Хичкок посмотрел на кольцо. Намек ясен.
— Сколько я тебе должен? — спросил он.
Карпентер улыбнулся.
— Деньги здесь не в цене, Саймон.
— Но ты чего-то от меня хочешь?
— Схватываешь на лету. Не бойся, Саймон, мне не нужно ничего особенного. Только «ФТ».
— "ФТ"?
— "Файнэншл таймс". С понедельника по субботу. И «Экономист» раз в неделю. Сделаешь запрос, и тебе станут регулярно доставлять газеты. А ты будешь приносить их ко мне в камеру. Я на третьем этаже. Верхний ярус.
— И как я буду за них платить?
— Со своего тюремного счета. Думаю, скоро тебя переведут в группу «продвинутых», и ты сможешь тратить по тридцать фунтов в неделю.
— Но мне необходимы деньги, чтобы звонить жене.
— Ничего, как-нибудь обойдешься. Если тебе что-нибудь понадобится, обратись к Диггеру. Он достанет, а ты заплатишь ему на воле.
На глаза Хичкока навернулись слезы. Карпентер знал, что его требования несправедливы, но он не чувствовал симпатии к этому человеку. В тюрьме ты или овца, или волк. Карпентер и Диггер пришли сюда как волки и сразу узнали друг друга. Даже этот новичок, Макдоналд, успел показать зубы в первые же дни пребывания в тюрьме Шелтон. А на людях вроде Хичкока стояло клеймо неудачника. Они были жертвами. Легкой добычей. Если в него не вцепится Карпентер, это сделает кто-нибудь другой.
— Все это похоже на страшный сон, — промолвил Хичкок.
Он сидел на краю койки, уронив голову на руки.
— У тебя есть деньги на свободе, верно?
Хичкок кивнул.
— Тогда используй их. Диггер достанет тебе что угодно. Хочешь одиночную камеру, обратись к нему. Нужна хорошая работа, он и это устроит.
— Ты про того черного верзилу? Это он украл мое кольцо. И медаль Святого Христофора.
— Диггер тут главный. Он берет все, что пожелает.
— Почему надзиратели ничего не предпринимают?
— Здесь не детский сад. Никто не бегает жаловаться к воспитателю.
— Я говорил с одним из охранников. Он сказал, что может составить об этом рапорт, но тогда Диггер... — Хичкок замолчал. — Какой-то кошмар.
— Что за охранник?
— Гамилтон. Молодой парень.
— Он дал тебе хороший совет. Если он подаст рапорт, его передадут начальнику тюрьмы, а ты станешь стукачом. Стукачи в тюрьме долго не живут.
— Значит, я должен делать то, что он велит? Диггер получает все, что пожелает?
— Ты можешь выступить против него, но он большой и сильный парень. Лучше плати ему за то, что нужно тебе. Ты счастливчик, Саймон. У тебя есть средства. Многие заключенные сидят без денег, но они все равно должны ему платить. Тем или иным способом.
Карпентер направился к двери.
— Джерри?
Карпентер приостановился и посмотрел через плечо.
— Спасибо, — пробормотал Хичкок.
По его щекам струились слезы. Карпентер почувствовал к нему презрение.
— Не забудь про «ФТ», — напомнил он.
Шеферд следил за игрой в бильярд двух заключенных, одетых в желто-зеленые футболки ямайского клуба. Он заметил, что Карпентер вышел из камеры Хичкока и отправился наверх. Шеферд догнал его, когда тот был уже на втором ярусе.
— Джерри, можно с тобой поговорить?
Они остановились у перил площадки, нависавшей над первым этажом. Было уже около половины пятого, приближалось время раздачи ужина. В четверть шестого камеры закроют, и потом еще пятнадцать часов придется просидеть взаперти. Пятнадцать часов в компании с Ли и дурацким телевизором. Пятнадцать часов, за которые его дело не продвинется ни на, шаг.
— Помнишь нашу вчерашнюю беседу в спортзале?
— Ты о чем?
Шеферд оглянулся по сторонам и, убедившись, что никто их не слышит, понизил голос до шепота:
— Если я отсюда не выберусь, то рехнусь.
— Здесь все не по своей воле, — возразил Карпентер.
— У меня уже крыша едет. Я в тюрьме и года не продержусь, не то что десять.
— Привыкнешь, — холодно промолвил Карпентер.
— К чертям собачьим! — выругался Шеферд.
— Не надо кричать, Боб. Я просто объясняю, как обстоят дела.
Шеферд так крепко вцепился в перила, что у него побелели костяшки пальцев.
— Извини, — сказал он. — Но я уже сыт по горло и больше не могу.
— Поэтому нас и водят в спортзал. Выпустить лишний пар.
— Мне бы это помогло, если бы я знал, что скоро выберусь. Но мне грозит огромный срок. Если я срочно что-нибудь не предприму...
Карпентер пожал плечами:
— У меня полно своих проблем.
— Но ты их как-то решаешь, верно?
Глаза Карпентера превратились в лед.
— С чего ты взял?
Шеферд не отводил от него взгляда, стараясь дышать ровно и не выдавать волнения. Не полицейский под прикрытием, а обычный парень, решивший немного поболтать. Главное, вести себя естественно. Хотя Боб Макдоналд не знал наверняка, что Карпентер устраняет свидетелей и избавляется от улик, но после общения в спортзале у него вполне могла появиться такая мысль.
— Ты слишком спокоен, — ответил Шеферд. — Значит, уверен, что сумеешь выбраться.
— У меня хороший адвокат.
— Если бы у тебя был хороший адвокат, ты бы не сидел сейчас в тюрьме. Нет, у тебя идет работа. Ты вчера говорил, что улаживаешь все проблемы на воле.
— Даже если так, это мое дело.