Просчет АПЗН довольно примечателен, решил Шеферд. В Великобритании все тайные операции такого рода находились под строгим наблюдением и контролем, включая и спецотдел Харгроува. Каждая деталь подлежала согласованию и одобрению на самом высоком уровне, тогда как американцам часто позволяли действовать на свой страх и риск. Он подумал, что, возможно, они заключили сделку с Карпентером, позволив ему увезти свой товар в обмен на информацию об американцах в Чиангмай. Это был не первый случай, когда наркодельцы процветали под покровительством АПЗН.
После первой партии героина последовали новые. Карпентер быстро превратился в одного из крупнейших поставщиков наркотиков в Великобритании. По данным полиции, он обеспечивал не менее пятнадцати процентов от общего объема героина и кокаина, завозившихся в страну, имел контакты с Южной Америкой и Ближним Востоком и владел сетью банковских счетов, разбросанных по всему миру. Карпентер был отличным специалистом по отмыванию денег, поэтому национальная криминальная полиция могла лишь приблизительно оценить размеры его доходов. Предполагалось, что его состояние составляло двести пятьдесят миллионов долларов, из которых пятая часть находилась в банках.
Судя по документам, которые прочитал Шеферд, Элиот и Роупер потратили не один месяц, пытаясь подобраться к Карпентеру. Они проникли в его организацию, понемногу закрепились и в конце концов были допущены в ближний круг. Их выступление в суде имело решающее значение для доказательства вины Карпентера. Сделанные Элиотом записи и переданные им сведения, конечно, по-прежнему имели свою ценность, но они не могли заменить свидетельских показаний офицера полиции, который кладет правую руку на Библию и клянется говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.
Согласно данным полицейской разведки, таможне и полиции следовало ожидать ответных действий Карпентера против секретных агентов. За последние десять лет исчезло три человека, изучавших его организацию. Двое являлись сотрудниками отдела по борьбе с наркотиками, третий работал на АПЗН и изучал его связи с колумбийской мафией. Никаких свидетельств того, что этих людей убил Карпентер, найти не удалось, но он всегда старался держаться подальше от наркотиков и от насилия. Джонатана Элиота не стоило подставлять под удар, по крайней мере перед самым судом. Шеферд надеялся, что система лучше позаботится о своем подопечном, чем люди из отдела по борьбе с наркотиками.
Сэнди Роупер вскинул ноги на диван, чтобы его жена могла пройтись пылесосом перед телевизором.
— Не знаешь, чем заняться? — крикнула она, перекрывая шум.
— Я в порядке, — сказал он.
— Можешь сходить в паб, если хочешь, — предложила жена.
— Я в порядке, Элис.
Она выключила пылесос и посмотрела на мужа.
— Сэнди, нам надо поговорить, — произнесла она.
Роупер поморщился и встал.
— Знаю, — отозвался он. — Хотя это нелегко для нас обоих.
— Ты скис, как прошлогодняя сметана, — продолжила она. — Если так же будет после твоей отставки, я просто с ума сойду.
— Я не в отставке, — возразил он. — Это вынужденная передышка. До суда над Карпентером.
— Ну так отдыхай! — Элис взглянула на лужайку за окном гостиной. — Почему бы тебе не подстричь газон или не подрезать ветки? Займись чем-нибудь.
— Ладно.
— Ты не работаешь уже две недели и еще ни разу не выходил из дома.
— Таковы инструкции, — буркнул Роупер.
— Если они так о тебе заботятся, почему бы им не подыскать для тебя какое-нибудь занятие?
— Это не так просто, — заметил Роупер. — Карпентер будет выслеживать меня повсюду. Пока с ним не разберутся, я должен сидеть тише воды, ниже травы.
— Но ведь ты офицер таможни, работаешь на государство. Что он может тебе сделать?
Роупер отлично знал, что может сделать Карпентер, но не хотел волновать жену. Карпентеру было известно только его конспиративное имя, так что он мог чувствовать себя в полной безопасности, по крайней мере пока не приближался к зданию таможни. Реймонд Маки, глава оперативного отдела по наркотикам, просто из кожи вон лез, заверяя, что руководство таможни ни в коем случае не допустит раскрытия его подлинного имени, даже если об этом попросит уголовная полиция.
— Вероятно, он попытается меня запугать, — промолвил Роупер.
Он не стал сообщать жене об убийстве Джонатана Элиота. Роупер редко рассказывал ей о своей работе. Элис знала, что он уже пять лет работает агентом под прикрытием, но муж никогда не вдавался в детали, и она полагала, что значительную часть времени он расследует финансовые махинации. Она считала его работу достойной, но малоинтересной, и лгала знакомым, будто он служит в министерстве.
Роупер почти не знал Элиота. Даже настоящее имя он услышал только после его смерти. Впервые они встретились в организации Карпентера, причем появились там из разных ведомств и видели друг друга лишь в образе своих героев. Если бы Роупера не предупредили, что Элиот — полицейский, он бы принял его за отъявленного мошенника. Джонатан идеально исполнял свою роль. Тем более странно, что его убили. Элиот вряд ли мог проколоться сам, значит, его выдал кто-то изнутри. Очевидно, в столичной полиции завелся информатор, но поскольку Роупера там никто не знал, он мог на этот счет не волноваться. Маки уверял, что с этой стороны ему нечего бояться, и Роупер не видел никаких причин, почему он должен сомневаться. Однако он понимал, что человек с ресурсами Карпентера может так же легко подкупить таможенника, как и полицейского. В общем, до окончания суда он не чувствовал себя в безопасности.
— Если он это сделает, то окажется в худшем положении, чем раньше, — сказала Элис.
Роупер улыбнулся, но промолчал. Он был шестнадцать лет женат на Элис и привык к ее наивным взглядам на жизнь. Она выросла в обеспеченной семье и работала учительницей начальной школы, пока у них не родился первый мальчик. Потом она стала домохозяйкой, и ее представления о мире основывались на вечерних новостях и «Дейли мейл». Роупер не пытался разрушать ее иллюзий. Большую часть времени он гонялся за людьми, которые ни во что ставили человеческую жизнь и считали, что закон надо не уважать, а нарушать. В людях вроде него или Элиота Карпентер видел всего лишь препятствие, которое следовало устранить.
— В следующем году ты уйдешь в отставку, — произнесла Элис, присев рядом с ним на диван. — Почему бы им не отпустить тебя прямо сейчас?
— Пенсию платят после пятидесяти пяти, — ответил Роупер.
— Ну, для тебя они могли бы сделать исключение.
Мысль, что система сделает для кого-нибудь исключение, вызвала у Роупера улыбку.
— Ведь ты уйдешь в отставку, правда? — настаивала Элис. — Когда все это закончится?
— Разумеется. Мы же обо всем договорились.
Элис взяла его руки в свои.
— Я так этого хочу, — призналась она. — Мы имеем право пожить немного для себя, Сэнди. Ты будешь проводить больше времени с мальчиками, мы куда-нибудь поедем. Вступим в бридж-клуб, как ты обещал.
Роупер похлопал ее по руке:
— Конечно, милая. Когда закончится суд.
Элис наклонилась и чмокнула его в щеку.
— Хочешь чаю?
— С удовольствием.
Она отправилась в кухню, а Роупер уставился на лужайку за окном. Ему не хотелось стричь газон, подрезать ветки, вступать в бридж-клуб. Единственное, чего он хотел, — продолжать работать в таможне, ловить людей вроде Джералда Карпентера и сажать их за решетку. Роупер выполнял эту работу не ради денег или пенсии — ему нравился азарт охоты, полная самоотдача, напряжение всех сил в борьбе с преступным миром. Система могла выигрывать или проигрывать, но результат не имел значения, пока длилась эта адреналиновая горячка, и Роупер смертельно боялся утратить ее навсегда. Он наклонился вперед и уронил голову на руки. Как объяснить Элис, что отставка его пугает гораздо больше, чем отпетые уголовники вроде Карпентера?