- Уходите молодежь. У меня еще есть тут кое-какое дело! Надеюсь, и вы увидите, издалека.
- Что ты задумал? – спросил я.
- Да сожгу тут все нах..р и дом и подвал этот! – а там и помереть уже не жалко. – Ты, пока вниз лазил за бабой своей, я тут нашел кое-что, баллон кислородный, и хоть он не полный, но думаю рванет. Иди молодой, спасибо тебе. Патрончики в действии видел? Так что не брезгуй в будущем. Дай Бог, не понадобятся, конечно. Остался один Макар, но этот последний, может оказаться самым хитрым и живучим.
- Когда мы с Психом пошли сюда, ты следил за нами?
- Я был уже тут. Быстро-то ходить не умею, ты ушел в тот дом, я сразу сюда. Догадывался, что самое зло тут. Когда услышал про Машку, думал все, сердце встанет, потом чую, отхожу, понял, что помочь тебе должен.
- Спасибо дед, бывай!
- Удачи.
Мы осторожно выбрались с Вероникой из ангара на улицу, на востоке уже светало, небо озарилось желто-красной полосой света. Через пять минут, мы добрались до березняка, в котором стоял мотоцикл. Я завел его, усадил Веронику в люльку и, сорвавшись с места, погнал мото в еще темное поле, за нами же, озарилось зарево! В деревне с бочками, по разным краям, горели две больших емкости. Через полчаса, я и Вероника, быстрым шагом шли пешком, в мотоцикле закончился бензин. Меня это снова напрягало. «Чертова сотовая вышка не отпускает! Так, я ехал сюда около сорока минут, назад полчаса, значит не доехали минут десять, максимум пятнадцать. Если я, верно, рассчитал, то за час, полтора мы доберемся до брода реки, где я оставил тела и лодку».- Подумал я, и вновь посмотрел на девушку. Уставившись себе под ноги, она просто механически шла за мной.
Ровно через полтора часа мы вышли на брод. Я осторожно огляделся по сторонам. Утренний рассвет лег на реку и часть берега, плотнейшим туманом. Я был этому рад, и чувствовал себя защищенным, хотя было свежо и зябко. Усадив девушку на берегу, я залез в кусты и нашел трупы Велизара и Маши. Достав рюкзак из лодки, я достал из него маленькую, сборную саперную лопату, про которую совсем забыл, так как она была завернута в толстый свитер. Собрав лопату, я принялся копать яму, прямо около тел. Почва рядом с рекой была песчаной, и быстро наполнялась водой, но я все же смог выкопать ров, около двух метров в длину и глубиной, по колено. Скинув в него тела, я закидал их землей, из двух веток сделал что-то, напоминающее крест и воткнул в холм.
- Я предал тебя земле Велизар, только из-за твоей дочери. Спи спокойно Маша. Даже тут, вы опять вместе. – Сказав это, я перекрестился и вернулся к реке. Быстро раздевшись догола, я начисто вымылся в ледяной воде, смывая с себя кровь и грязь, застирал вещи, разложил их на корме лодки и оделся в чистое белье.
- Вероника, иди сюда, садись в лодку, нам нужно плыть. Плыть совсем немного, уверяю тебя. Нужно отдохнуть. Особенно тебе. Покушать надо.
Девушка уселась в лодку и уставилась на воду. Я отплыл от берега и поплыл назад, против течения, поднимаясь вверх по реке. Против хода реки плыть было сложно, однако байдарка шла уверенно, и минут через пятнадцать, я причалил в берегу, со стороны Камышей. Я залез в самые дебри травы и деревьев, расчистил небольшую полянку и вернулся к лодке.
- Вероника, вылезай, нужно поставить палатку, тебе надо поспать и покушать.
Она впервые посмотрела на меня более осознанно и прошептала:
- Куда мы плывем? Почему назад?
- Я хочу вернуться в Камыши. Думаешь, Макар оставит нас? На нас снова будет охота, уверен. Нужно подумать, что нам делать. Тебе же нужно немного зажить, я сейчас про твою грудь, нужна хорошая вода. Если начнутся дожди, а мы будем на реке, чистые и сухие повязки не возможны. Думаю, осторожно и тихо пожить день, другой, на сеновале, там только один ход, он будет под контролем. До того места, где меня должен забрать водитель, на байдарке дня три, если плыть день и ночь, может четыре. Ты окрепнешь немного, выспишься, и поплывем. Ты охраняешь с ружьем, я тупо гребу. На берег больше высаживаться не будем.
- Так почему не остаться здесь, почему Камыши?
- Он думает, что мы сбежали. Надеюсь, что и искать нас будет ниже брода, мы же типа плывем. В Камыши думаю, он не сунется, что ему там делать, если только не поднять в деревне толпу против нас, конечно же. Мы же грохнули слугу Господа. В Камышах тепло и сухо, и есть шанс найти еду.
- Я не хочу туда, я прошу тебя! – в голосе Вероники появились истеричные нотки.
- Спокойно, хорошо, стоим тут, до вечера, отдыхаем, и плывем. День спим.
- Обещаешь?
- Да.
- Я хочу помыться, на мне столько грязи, крови и….и….сперма…..Боже! О-о, нет!
- Тихо Вера, - я подскочил к лодке, и обнял девушку. – Я прошу тебя, милая, не кричи. Я не знаю, где Макар, он может быть рядом. Прошу тебя, тихо, сейчас так хорошо, туман, нас не видно, абсолютно. Мы пока в безопасности, но если шуметь……
- Да, прости…Саша…Мне нужно помыться, я прошу тебя, хоть и в холодной воде.
- Да, вылезай, раздевайся, я спрячу лодку и постираю вещи, что на тебе, а ты, мойся, мыло я дам. Через десять минут, я выстирал вещи и повесил их сушиться на уже установленную палатку в прибрежных дебрях. Лодку я занес на берег и спрятал в кустах. Вероника же не собиралась вылезать из воды, и с остервенением намыливала себя, с головы до ног, не обращая внимания, на намокшую повязку, на груди.
- Вера, замерзнешь, хватит, вылезай.
- Странно, мне тепло.
- Вылезай, я прошу.
- Хорошо.
Через минуту она показалась около палатки и уставилась на меня, дрожа всем телом.
- Губы синие, тепло ей, эх ты… - я попытался улыбнуться. Достав полотенце, я принялся вытирать девушку. – Давай быстрее надевай носки, штаны, из рюкзака сухое все, тепло?
- Да. Хорошо.
- Давай поменяем повязку тебе, потерпи немного. Заодно вычищу и промою. – Я достал флягу с водкой. – Не бойся, пощиплет немного.
- Сильно он меня?
- Да нет. Просто место чувствительное. Больно?
- Да. Очень. И месячные резко кончились, яйца отваливаются.
- Что отваливается? – я хмыкнул.
- Яичники, боль опоясывающая.
- Я закончил. Одевайся. Как ноги то, после растяжки? – Я протянул ей две таблетки анальгина.
- Да нормально уже, я на шпагате сижу. Повезло мне так сказать. Затекло просто все. Лифчик надевать? Или повязка мешает?
- Лучше надень, как шина будет, держит лучше.
- Спасибо доктор.
- Не за что.
- Что дальше делаем и как жить будем?
- По факту все Вероника, по факту. Будем решать все, по мере появления проблем. В данный момент - жрем тушенку.
Глава 12.
Съев по банке тушенки, надо заметить отменного качества, и наевшись яблок, нас потянуло в сон. Тепло пригрело солнце, лес наполнился щебетанием птиц и утренним спокойствием, после тяжелой, липкой ночи. Вероника ушла в палатку, раскрыв пошире вход, она явно боялась остаться одна, и тихонько засопела. Я же прислонившись к старой иве, и положив ружье на колени, сонно кивал, глядя на водную гладь реки сквозь заросли высокой травы.
В итоге я уснул. Мне снилась зеленая большая поляна, с желтыми одуванчиками, прогретая ласковым солнышком. На поляне я увидел миловидную женщину, ей не было еще тридцати, она была хороша собой, мой взгляд постоянно сползал с ее лица, на выступающие темные соски, под просторной длинной белоснежной рубашкой или ночнушкой, которая доходила ей до самых пяток. Она отвернулась от меня в очередной раз, и я неслышно окликнул ее, повернувшись, я увидел лицо Маши, ее горло было перерезано, но она требовала, чтобы я проснулся. Маша опять отвернулась, и я снова позвал ее. Повернувшись ко мне вновь, я увидел уже Веронику, левая грудь, была вся в крови, огромное алое пятно разливалось по белой одежде, она зло и хищно улыбалась. Вдруг в руках у нее появилось ружье, двустволка, и она медленно направила его мне прямо в голову. Послышался сухой щелчок взводимого курка….