- Не знаю, - я замер и вслушался. – Очень уж, тяжело плюхнулось.
Затормозив лодку, я держал ее на течении, не давая плыть, затем и вовсе, подплыл к тростнику, и ухватился за него руками, обездвижив байдарку полностью. Откуда то, послышался хриплый крик:
- Ну, где же ты, солнце? А? Чего не плывешь друг? Я сижу тут, жду, давно уже жду. Я сначала на запах жареной рыбки повелся, пришел в гости ночью, а вас-то там нет. Следов не видно, путал хорошо. Ты умный!!! Самое удивительное, как ты грохнул всех, я вообще в восторге. Знаешь, мне даже брата не жалко, натерпелся я с ним! Я хочу тебе жизнь интересную предложить, давай вернемся в Камыши. Заживем втроем! Красота! Ну не хочешь бабу делить, хер с ней, заловим новую для меня. Твое, при тебе и останется! Я стану, новым батюшкой!!! Ха–ха.
Я, молча, смотрел на Веронику. Повернувшись ко мне лицом, она глядела на меня, глазами полными слез, и медленно из стороны в сторону качала головой.
- Эй, вы вообще там? Бл..ть, херов туман, шмальнуть бы. Хотя, тут все и так понятно, куда вы из него денетесь то, из коридора этого!!! Лови рыбачек!
Впереди неожиданно блеснула вспышка, и сразу с ним послышался выстрел. Бабах! Мимо нас, невидимо и со свистящим звуком пролетели стальные жала, секанули часть тростника и сразу послышался второй выстрел! На этот раз, значительно дальше от нас, по другую сторону водяного коридора. Я приподнялся из лодки, и быстро принялся доставать ружье. Осторожно взвел курки, прицелился в молочную пелену и замер. Было слышно, как Макар нервно, чертыхаясь, переломив дуло двустволки, заряжает патроны.
- Вера, нагнись, максимально, - прошептал я. – Закрой уши руками.
Девушка так вжалась в лодку, что ее практически не было видно. Мгновение, казалось вечностью, даже звуки реки и птиц, мне показались неестественно приглушенными. Я так же сильно нагнулся к лодке, удерживая оружие. Когда появилась вспышка выстрела и громкий звук только засек мой слуховой аппарат, я стрельнул точно во вспышку, нажав оба курка одновременно, мое левое плечо несильно полоснуло что-то горячее, а в тумане послышался вскрик. Он резко оборвался, послышалось падение чего-то грузного в воду.
- Ты попал Саша, ты попал в него.
- Быстрее плывем, возьми ружье перезаряди, как я учил тебя вчера. Вот патроны.
- Ты ранен. Кровит плечо.
- Рука на месте, все работает, не больно почти, вскользь совсем, не страшно.
Лодку подхватило течение и нас стремительно понесло вперед. Буквально в десяти метрах от нас, посередине свободного пространства реки, мы обнаружили огромный плоский камень, торчавший из воды, сантиметров на тридцать. На нем валялись две стреляные гильзы от охотничьего ружья, и блестело небольшое кровавое пятно. Я быстро заработал веслами, почти мгновенно разгоняя лодку.
- Ищи его Вера, он упал в воду, тело еще не должно утонуть, если мы ранили его или даже убили, оно должно быть на поверхности.
Девушка, перезарядив ружье, приготовилась стрелять в любую секунду. Ни через десять, ни через пятьдесят метров, никого не было.
- Надо вернуться, поискать еще раз? – спросила девушка.
- Нет, это может быть слишком опасно. Он не смертельно ранен. Возможно упав в воду, он нырнул. Мы проскочили над ним. Либо он ловко спрятался в тростнике. Будем возвращаться, он услышит. Теперь уже он, будет стрелять практически точно, вычислив место, где мы. Твою мать, я так надеялся, что приложил его. Дуплетом лупанул.
- Что это значит?
- Из двух стволов сразу.
- Это хорошо?
- Если картечь или дробь то да, плотность хорошая. Скажу просто, много шариков, летит в стороны, рассеиваясь. Чем выше плотность, тем сильнее поражение в том месте, куда эти шарики вляпаются, да и радиус поражения выше. Попал ли Макар в этот радиус, похоже, да, сильные ли поражения, возможно нет. У меня остались патроны, с пулями, ни картечи, ни дроби, ни соли. – Я хмыкнул. – Только для хорошего прицела и видимости. Но если попаду, все, наверняка.
- Такие мощные?
- В щепки. Ты же видела, что осталось от Психа. Как сказал бы дед, считай разрывные.Для этого оружия, просто фантастика. Хотя кто его знает, я не профи в этом.
Я работал веслами несколько часов подряд. Туман рассеялся, резко потеплело. Река шла очень глубокая, широкая, с тихим течением. Резко повернув вправо, река сильно обмелела, и показались в большом количестве на воде птицы.
- Ух, ты не видела никогда, красивые, кто это? – Вероника показала на них.
- Цапли. Красивые верно, крупные как фламинго, и такие же, вонючие. Хотя нет, это я перегнул, не настольно вонючие, как те, но все равно.
- Почему? – Вероника улыбнулась.
- Рыбу жрут, лягушек. Запахи блеск просто. Давай тормознем, десять минут перекур. Да и поесть можно. Будешь?
Девушка кивнула и сладко потянулась. Мы вылезли прямо в воду, и я прикурил.
- Дай, мне тоже…
- Хит летнего сезона, этого года. Приеду домой, поставлю рингтон на телефон…Дай, мне тоже, дай мне тоже, дай. – Я протянул сигарету.
- Привычка уже.Юморишь смотрю?
- Нервничаю, пытаюсь отвлечься, не хочу, чтобы крыша съехала. - Я прислушался, огляделся по сторонам, и спросил. - Там в лодке, когда он орал нам, ты опять испуганно смотрела на меня. Снова не верила мне? Боялась что сдам?
- Прости.
- Дура ты. Не обижайся только. Давай рыбки погрызем. Валить надо. Я хочу деревню, пройти, про которую Маша говорила, чтобы людей уже стало больше на реке. Ощущение, что я как голый, посреди площади. Глаза всюду.
Рыба даже холодная, была просто наивкуснейшая. Немного липла к пальцам рук, оставляя ароматный след. Мелкие косточки с останками мяса, иногда падали в воду, и их моментально растаскивали мальки. Я довольно улыбался, глядя на то, как мелочь носится под ногами и, подняв глаза, резко замер. Около воды на берегу стоял и смотрел на нас, здоровый, черный кабан. Нет! Кабанище!
- Вера не кричи и не дергайся. Надо же дикое животное и не боится.
- Почему он такой смелый, почему не уходит? – Девушка заворожено смотрела на него.
- Не знаю, это и настораживает. Может где-то рядом выводок, маленькие детки. Интересно кинется? – Я медленно нагнулся к лодке, и достал ружье. – Еще этого нам не хватало.
- Думаешь, полезет к нам в воду?
- Не знаю. По идее кабаны должны уходить от человека, мы для них двигаемся громко, шумим. Обычно они избегают встречи. Слышал, что кабаны любят солярку и селедку. Соляра у нас нет, да и жареную щуку сельдью не назовешь. А он стоит и все, что ты будешь делать.
Кабан, медленно повернул голову, громко, тяжело вздохнул с храпом, и, развернувшись, полез в кусты.
- Хух, - выдохнула Вероника. –Да уж, места тут и, правда, дикие. Рыбак, как же ты без оружия раньше-то плавал?
- Да спокойно. Не было прецедента. Поплыли, отдохнули, посмотрели, хватит. Хотя нет, надо плечом заняться. Щипит сильно. Знаешь,я устал бегать. Даже поймал себя на мысли, что бесит, хочется остановиться, сесть и ждать, когда эта мразь найдет нас. Затем грохнуть и вообще, мне кажется, я совершил ошибку.
- Какую?
- Нельзя было оставлять деда. Там, в деревне, нужно было все решать. Да и Макар не ждал этого, надо было засесть в доме и,когда он появился бы, решить проблему раз и навсегда. А уже потом, спалить все, к едрене фене, вместе с телами. Посетила мысль, что деда в живых больше нет, понял все Макар то, думаю. Я убежал, опять на воду, опять нас преследуют, опять не знаем что, где и как. Маша сказала, что деревня через день, нет уж, иду до нее без остановок, тем более на байдарке, пройдем, спать и отдыхать. Хочу встретить, хоть одного туриста, хоть одну стоянку.
- Ты выглядишь очень уставшим Сашенька.
- А ты, думаешь, нет? У самой под глазами все черно.
- Со мной все отлично, я хорошо спала ночь, сыта. Ты просто перегорел и плечо. Давай я обработаю его.
Мне действительно повезло, рана была поверхностная, и была похожа больше на большую рану от сильного падения с велосипеда или скутера. Поверхность кожи была стесана и ужасно саднила. Липкая водянистая сукровица в придачу к боли, неприятно горела и создавала ощущение – повышенной температуры не только плеча, но и всего тела.