Цезарь повернулся к Куки.
- Я обещал ему конфет и еще воды.
Он кивнул на пластиковый пакет, лежащий у ее ног.
Она протянула руку, взяла пакет за ручку и швырнула его на колени Рахиму. Пока он поглощал батончик "Сникерс", она швырнула на свободное место рядом с ним бутылку водой.
- Итак, - сказала она, держа телефон обеими руками и щурясь на экран, - Kак тебя зовут, детка?
- Рахим.
Пропитанный карамелью арахис выскользнул у него изо рта и приземлился в спутанную прядь волос, стекая с подбородка. Он, казалось, ничего не заметил.
Цезарь остановился на красный свет. С ухмылкой он повернул зеркало заднего вида и посмотрел на отражение Рахима.
- Сколько тебе лет, Рахим? - спросила Куки.
- Сорок семь, - oн зубами разорвал "Трех мушкетеров"[4].
- Как давно ты на улице?
И снова он выпустил свою раздражительность с преувеличенным фырканьем. Плечи сгорбились, его разочарованный взгляд упал на спину Цезаря.
- Эй, чувак, - рявкнул он с набитыми кусочками шоколада ртом. - Что за хрень? Я думал, что должен трахнуть эту сучку. Ты не говорил, что сначала должен попиздеть с ней.
- Расслабься, - сказал Цезарь его отражению. - Это всего лишь небольшой бонусный материал для нашего веб-сайта.
- Ну, я не в настроении трындеть. Я готов к траху. А ты, сучка, готова?
- Мы слышим тебя, детка, - сказала Куки, задабривая его, покачивая своей грудью. - Всё будет. Но наши подписчики хотели бы узнать немного о члене, который разорвет меня перед тем, как они закончили смотреть шоу. Так что давай побалуем их, хорошо?
Рахим пожал плечами и вернулся к своему шоколадному батончику.
- Похрен...
- Итак, как долго ты был на улице?
- Не знаю, подруга. Несколько лет.
- А ты родом из Вегаса?
- Ага.
- Tы когда-нибудь занимался сексом на камеру?
- Не, подруга.
- Тебе понравится.
- Эй, мужик, - обратился Рахим к Цезарю. - У тебя есть что-нибудь еще пожрать? Я не наелся твоими "Твиззлерc".
- Мы подберем тебе что-нибудь чуть позже, - сказал Цезарь. - Постарайся пока потерпеть.
Рахим швырнул пакет на пол, как будто это было какое-то презренное существо.
- Бляяя...
Пока они ехали, Куки продолжилa интервью. Рахим давал короткие, бессвязные ответы, а Цезарь то и дело поглядывал на часы на приборной доске. У них было меньше пятнадцати минут, чтобы вернуться в квартиру, настроиться и войти в систему. Он надавил немного на газ и повернул зеркало, чтобы следить за продвижением мигающих огней. Имея в запасе считанные минуты, он затормозил на наклонной стоянке перед трехэтажным многоквартирным домом и выдернул ключ из замка зажигания.
- Пошли, пошли, - скомандовал он, резко дернув дверную ручку. - Выходи.
Рахим лениво вышел на тротуар. Он сделал два шага и остановился, чтобы поднять подбородок, прищурившись, осматривая унылые, безжизненные трущобы.
- Эй, чувак, - сказал он хриплым голосом, эхом отдающимся в душной ночи. - Это место не выглядит, приносящим бабки.
- Это как раз то место, где мы вещаем, - сказал Цезарь, направляясь к двери. - Может пойдем уже?
Стук шипастых каблуков Куки последовал за ней вверх по лестнице, в то время как Рахим делал длинные, медленные шаги позади нее. Пара добралась до лестничной площадки третьего этажа, когда понялa, что он все еще бредет на второй. Цезарь перегнулся через перила. Наблюдая, как Рахим поворачивался, чтобы посмотреть во все стороны, даже остановился, чтобы заглянуть через обнаженное плечо, как будто он ожидал какой-то формы саботажа.
Цезарь поднял руку, чтобы посмотреть на часы.
- Уже пять минут.
- Ну, это всего на несколько минут, - сказалa Куки, пожав плечами. - Они поймут.
Он недоверчиво посмотрел.
- Поймут? - повторил он. - Больные извращенцы, держащие свои члены, не поймут. Они хотят своей грязи, и они хотят ее прямо сейчас.
Куки сделал шаг назад.
- Господи, - сказала она, широко раскрыв глаза. - Что ж, может быть, мы могли бы предложить им...
- Чувак, черт возьми. Можешь увеличить темп? - крикнул Цезарь, когда Рахим достиг второго этажа.
Eго осторожные глаза все еще блуждали во всех направлениях. Цезарь пробормотал Куки:
- Наверное, никогда раньше не видел гребаную лестницу.
Она рассмеялась.
Через несколько мгновений они вошли в небольшую квартиру-студию. Цезарь щелкнул сразу четырьмя выключателями, и комната наполнилась ослепительным светом, сияющим со всех сторон. Он запер дверь и тут же сорвал с себя одежду.
Рахим нахмурился, опустив глаза на твердый член Цезаря.
- Эй, чувак, - сказал он, поднимая руки, словно защищаясь. - Я надеру тебе задницу. Я не согласен с этим гейским дерьмом.