Наумов.
Вздыхаю и беру трубку.
– Да?
– Ты уже должна была подъехать, – сообщает он.
– Я подъехала.
– Ну и где ты тогда?
– Не могу припарковаться.
Кладет трубку.
Через три минуты мой прекрасный принц появляется перед капотом машины. Без куртки. На нем джинсы и рубашка.
Опять вздыхаю.
Он красавчик и он хмурится.
Открывает водительскую дверь и спрашивает, осмотрев меня с головы до ног:
– Села на жопу, Алёнушка?
Фыркаю и отстегиваю ремень.
– Села на бампер, Наумов.
Он дожидается, пока я выйду и сграбастывает меня в охапку. Обнимаю его за шею и жмусь в ответ, опустив веки и делая вдох. На глаза наворачиваются слезы. Я его еще не потеряла, но мне уже больно. Антон переносит меня на сухое место и ставит на ноги. Целует мои губы, мнет мою задницу. Эти манипуляции, как правило, идут в комплекте. Удовлетворившись, он прикусывает напоследок мою губу и идет к машине. Запрыгнув на водительское сидение, сдает назад и ловко выкручивает руль. Под его руководством моя машина просто-таки выпрыгивает из этой проклятой колеи.
Мужик, что с него возьмешь.
Антон паркуется с филигранной точностью под кирпичным забором Дэна рядом с другими машинами, и я отмечаю, что моя здесь самая эпатажная.
Когда он подходит, снова висну у него на шее, и он продолжает движение уже со мной в качестве галстука.
– А ты на чем приехал? – спрашиваю, потираясь носом о его щеку.
– С Вадиком, – отвечает, целуя мою в ответ.
Как же я люблю его. Не представляю, как буду без него жить. Не представляю, как смогу быть с кем-то после него…
Когда заходим в дом, вынуждена отклеиться. Антон помогает мне раздеться и берет за руку.
– Ого! – искренне восхищаюсь я.
Дом большой и просторный. Двухэтажный. Лестница по центру, справа большая комната, вроде гостиной, слева коридор. В большой комнате играют дети, их там штук пять, не меньше. Самая взрослая среди них девочка вскакивает на ноги и подлетает к нам. На вид ей лет шесть.
– Антон, это твоя девушка? – пищит она, рассматривая меня со всей детской неискушенностью. – У нее волосы синие!..
Антон трепет малышку по светлой макушке и говорит:
– Это моя Алёнушка.
– А я Аня, – представляется она, прильнув к ноге Наумова.
Я не сразу отвечаю, ведь все еще смакую это «моя Алёнушка».
– Привет! – говорю и спрашиваю, указывая на свои волосы. – Нравится?
– Можно мне с тобой сфоткаться? – пищит она.
Улыбаюсь. Может быть, мне пора брать деньги с желающих сфоткаться? Только не с детей, конечно же.
– Давай!
Она исчезает в комнате, а потом появляется так быстро, что я моргнуть не успеваю. У нее в руках фотоаппарат по типу полароида, который она протягивает Антону. Тот покорно принимает его и делает снимок, когда мы с Аней прижимаемся друг к другу щеками. На прощание она целует меня и говорит:
– Ты вкусно пахнешь!
– Спасибо...
Она уже убегает, взмахнув пышной тюлевой юбкой. Перевожу взгляд на Наумова. Он ухмыляется.
– Да, пахнешь ты зачетно, – говорит Антон, похотливо блеснув раскосыми глазами.
Мы идем в столовую, где за деревянным обеденным столом сидят гости. Человек пятнадцать, не меньше. Я теряюсь, ведь больше половины из них не знаю.
К тому же здесь Вера.
Антон кладет руки мне на плечи и представляет присутствующим. Нахожу глазами Дэна и одними губами произношу:
– С днем рождения.
Он подмигивает и улыбается. Антон усаживает меня на стул рядом с собой, а приятная брюнетка по соседству предлагает отведать запеканку.
– Наташа, – представляется она. – Хозяйка.
– О… э-э-э, – дергаюсь я. – Алёна.
– Антон много о тебе рассказывал, – говорит она.
– Правда?.. – полным скепсиса голосом спрашиваю я.
Она смеется.
– Шучу. Конечно, из него слова не вытянешь.
Тут мы начинаем смеяться вместе. Антон, сидящий рядом, игнорирует этот подкол, поэтому кладу руку ему на колено и заглядываю ему в глаза. Он вскидывает бровь, как бы говоря «чего тебе?», на что я качаю головой, как бы отвечая «ничего».
– Я видела ту фотку, – широко улыбаясь, говорит Наташа, привлекая мое внимание. – Вы просто красавцы. Кстати, я подписана на тебя!
– Серьезно? – я реально такого не ожидала.
– Да! Ты на машине приехала? Хочу посмотреть!
– Ладно… – неуверенно отвечаю ей, затем провокационно добавляю, поглядывая на Наумова. – Тебе не кажется, что цвет спорный?
Он поворачивает к нам голову и бросает:
– А ты хотела розовый?
Ответа он не получает, потому что я залипла.
В свете своего положения, смотрю на него по-новому. В моем ребенке будет половина от него. Я бы предпочла, чтобы он весь был на него похож. У Наумова прекрасные гены, как ни крути. Если это мальчик, хочу, чтобы у него был нос Антона, а если девочка, пусть у нее будут его губы. Надеюсь, наш ребёнок не родится разноцветным. Сине-розовым, например.