Ана пристально смотрит на меня.
— Прости, Изабелла. Я не хотела тебя расстраивать.
— Ты этого не делала. — Я качаю головой, смахивая слезы. — Я просто…все это пугает. Я не знаю, как быть матерью. Я определенно не чувствую себя достаточно взрослой.
— Я тоже, по обоим пунктам, — успокаивающе говорит Ана. — Ты придумаешь это по ходу дела, и любой, кто говорит тебе иначе, лжет. Я знаю, с тобой все будет в порядке. И к тому времени, когда у тебя родится ребенок, я выберусь из зарослей сорняков и смогу тебе помочь. Я обещаю, ты здесь не одна, даже если иногда тебе так кажется.
Она быстро обнимает меня, прежде чем я спускаюсь вниз, смиряясь с тем фактом, что пора идти домой. Я уже почти у дверей особняка, когда слышу позади себя женский голос, высокий и музыкальный, со слабым ирландским акцентом.
— Ты Изабелла?
10
ИЗАБЕЛЛА
Я медленно поворачиваюсь, мое сердце учащенно бьется в груди. У меня такое чувство, что я знаю, кто это будет, еще до того, как увижу высокую, великолепную, очень беременную рыжеволосую женщину, стоящую в нескольких футах от меня, ее рот сжат в тонкую линию. На ней зеленое платье с запахом, волосы уложенные зачесаны назад, пальцы ног обнажены на мраморном полу. На ее левой руке блестит обручальное кольцо с огромным бриллиантом и такое же обручальное кольцо, и я с трудом сглатываю. В поместье Макгрегоров есть еще только одна леди, и осанка этой женщины подсказывает мне, кто она такая, еще до того, как она произносит свое имя.
Она поджимает губы, подходит ближе, пока не оказывается всего в футе от меня, а я застываю как вкопанная.
— Я Сирша, — четко говорит она. — Сирша Макгрегор. А ты, Изабелла, должна держаться от Найла подальше.
Я таращусь на нее, шокировано моргая.
— У меня… у меня будет ребенок, — заикаясь, произношу я. — Я не смогу держать его подальше, даже если бы захотела. И, конечно, я хочу отца для своего ребенка.
Сирша машет ухоженной рукой, ее кольцо сверкает в свете люстры.
— Конечно, — выпаливает она. — Предположительно, у тебя будет от него ребенок. Никто на самом деле не знает, верить ли тебе, не так ли? Коннор рассказал мне всю историю.
Я, прищурившись, смотрю на нее, чувствуя, как в ответ на ее пренебрежительный тон и отношение поднимается острый приступ гнева.
— Я могу признать, что я не всегда была до конца правдива, — осторожно произношу я, в моих словах чувствуется язвительность. — Но я очень устала от того, что мне говорят, что я лгу об отце моего ребенка, чтобы заманить Найла в ловушку, когда это единственное, в чем я определенно не сомневаюсь. Я пытаюсь исправить то, что я сделала неправильно. Что касается историй… — Я стискиваю зубы. — Найл тоже рассказал мне всю историю. О тебе и о том, что ты с ним сделала.
Губы Сирши поджимаются, и я вижу проблеск поражения в ее глазах.
— Да, — признает она, ее тон по-прежнему четкий. — Я тоже могу признаваться в некоторых вещах. Я плохо справлялась со своими отношениями с Найлом. Это было трудное время для нас обоих. Я знаю, что причинила ему боль, и что из-за меня его сердце было настолько разбито, что ему пришлось уехать в совершенно другую страну, чтобы, черт возьми, прийти в себя. — Она шмыгает носом. — Но, по крайней мере, я была честна с ним все это время. Я рассказала ему об условиях наших отношений, о том, какими они могут быть, а какими не могут быть, чем мы могли бы быть друг для друга, а чем нет. Найл слишком сильно любил меня, и я тоже боролась с этим. Я позволила всему зайти слишком далеко. — Она прищуривает глаза, подходя ближе. — Но, в конце концов, я никогда ничего ему не обещала и никогда не лгала.
Сирша наставляет на меня палец, ее взгляд снова острый.
— Все, что ты сделала, это солгала ему. И теперь ты тоже высасываешь из него все, что он может дать.
Я чувствую, как краснеют мои щеки, накатывая новой волной боли и гнева.
— Все, чего я хотела, это выбрать, кому я отдам свою девственность! — Кричу я, слыша, как повышается мой голос, но чувствуя, что не могу это остановить. — Я никогда не думала, что это зайдет так далеко! Это вышло из-под контроля, и я…
Сирша смеется, изящно прикрывая рот одной рукой, а другую положив на животик, и недоверчиво качает головой, глядя на меня.
— О, так ты не хотела забеременеть? — Она поднимает бровь. — Значит, ты пользовалась презервативом? Или у тебя были противозачаточные? Это просто не сработало, так что ли?