Хонор стройная. А я... нет. Я на пять лет моложе сестры, но почему-то моя грудь больше. Как и бедра.
Она закатывает глаза, но при этом все еще умудряется выглядеть стильной и зрелой.
‒ Если придется, мы внесем кое-какие изменения.
‒ Если придется? О, нам придется. И под изменениями, я полагаю, ты подразумеваешь пришивание целого дополнительного платья. Ведь если мы соединим их вместе, ткани будет достаточно.
Ее губы неодобрительно скривились.
‒ Мы не настолько уж разные, Клара.
Да, конечно же. Мы разные во всех отношениях. Она брюнетка, а я блондинка. Ее гладкая оливковая кожа против моей розовой с веснушками. Ее стройное тело против моего полного.
‒ Когда в последний раз ты смотрелась в зеркало? Ты прекрасна.
‒ О чем ты говоришь? Клара, ты великолепна. Множество женщин хотели бы иметь твои изгибы. И твои красивые волосы.
Я просто смотрю на нее, совершенно ей не веря.
Она вздыхает. Хонор, должно быть, поняла, что я безнадежна.
‒ Ты понятия не имеешь, как очаровательны твои веснушки, не так ли?
‒ Именно такой хочет быть каждая девушка. Обворожительной. Ты выглядишь как Одри Хепберн, которая ожила.
Мои слова заставляют ее смеяться.
‒ Вот же здорово было бы. Я могла бы поехать на каникулы в Рим.
‒ Сначала тебе придется сбежать, ‒ напоминаю я ей. Это именно то, с чего развивается сюжет фильма. Мы обе смотрели его сотни раз. Существует так много всего, чем вы можете себя занять, когда заперты в особняке. Читать книги. Практиковать йогу с DVD-инструктором.
‒ Ну, ‒ беспечно говорит она. ‒ Это можно отложить на потом. А сейчас нам нужно одеть тебя. И у меня есть идея.
Она роется в шкафу и достает черное платье. Ткань достаточно эластична, так что я могу его надеть. Оно растягивается, облегая мои бедра, спускаясь ниже колен, а не выше, при этом выглядя кокетливым, а не винтажным. Оно милое.
Я смотрю на себя в зеркало. Действительно милое.
За исключением...
‒ Его точно не придется обрезать, ‒ говорит Хонор, глядя на мое декольте. Трудно не пялиться. Мое декольте практически выскакивает из этого платья, оставляя верхнюю часть груди открытой.
Думаю, выставлять все свои прелести не лучший вариант.
‒ Я безнадежна.
Она качает головой.
‒ Нет ничего, что бы не смог решить двусторонний скотч. Мы добавим шаль, которая прикроет все остальное.
Хонор исчезает, чтобы найти тот волшебный скотч и шаль, которые должны исправить мой образ. Когда она ушла, я втягиваю живот и приподнимаюсь в соблазнительной позе. По правде говоря, я понятия не имею, что такое соблазнение. Вспоминаю, как рука Джованни гладила мои волосы, шею. Его большой палец поглаживает мои губы. А потом проскальзывает между ними, касаясь моего языка.
Все тело обдает жаром.
Представляю, как оказываюсь в комнате наедине с Джованни. Что он подумает об этом платье?
Что он подумает об этом декольте? Интересно, будет ли у меня шанс показаться ему в этом платье. Он может быть на вечеринке. Мой разум затопило в фантазиях. Как мы танцуем в танцевальном зале. Как он украдет поцелуй в саду.
Я знаю, что это глупые мечты. Его отец ‒ пехотинец... их не часто приглашают на подобные мероприятия, не говоря уже о несовершеннолетних сыновьях. И даже если Джо придет, потанцует ли он со мной? Или это покажет нашим отцам, что мы знаем друг друга?
Существуют сотни причин, почему это плохая идея. Но иногда мне кажется, что если я буду желать этого достаточно сильно, то так и произойдет в любом случае.
* * *
МЫ РАСКАЧИВАЕМСЯ из стороны в сторону, развалившись на старом затхлом диване. Один наушник у меня в левом ухе, второй ‒ у Джо в правом. Над нами в лунном свете летает пыль. Я снова в своих стандартных джинсах и майке. Больше не гламурная или сверх сексуальная. Но этот момент кажется таким идеальным, что почти причиняет боль. Я хочу миллион таких моментов, нанизанных, как бусины на ожерелье, одно за другим.
Когда начинается третья песня хора, Джованни бросает на меня мрачный взгляд, который заставляет меня хихикать.
‒ Что? ‒ спрашиваю я невинно. Но мне это не совсем удается. Мне нравится заставлять его страдать, слушая веселые песни. Он не так много рассказывает мне о своей жизни за пределами наших ночных встреч, но я знаю, что в ней недостаточно веселья.
‒ Серьезно? ‒ говорит он.
Я подпеваю:
‒ Не переставай верить...
Он стонет, но я вижу улыбку, играющую на его губах. Ему нравится.
‒ Ты ведь понимаешь, что средняя школа совершенно не похожа на то, что показано в этом ТВ-шоу?
‒ Ага, ‒ говорю я. ‒ Это же нереально. Школа, скорее всего, больше похожа на «Баффи ‒ истребительницу вампиров».