- Да, знаю. И все-таки истосковалась по ним. А Мия такая маленькая… Если сыновей уже оставляли на попечение бабушек, то для дочки это впервые.
- Сладкая моя, почти приехали… Я тоже соскучился.
- Ген, как там дела? – спрашиваю водителя, не в состоянии ждать, пока увижу детей. Мы, конечно, говорили по телефону, но разве это успокоит материнское сердце. Мужчинам в этом смысле проще…
- В порядке, - отвечает тут же он. Опять сухие слова.
Выдыхаю и жду, раз ничего не остается.
Как только подъезжаем, выхожу и тороплюсь.
- Ян, подарки захвати вначале! – кричу издалека. Он кивает.
А навстречу уже бегут мальчишки. Обнимаю крепко их и целую, потом забираю Мию из рук бабушки Виты. И тогда наступает желанное облегчение.
***
Прошел месяц. Кошмар больше не повторялся: как внезапно начался, так же исчез, будто не было никогда. И казалось бы, должна радоваться…
Но…
С Яном творилось что-то неладное, необъяснимое... Вот уже пару недель он ходил мрачным, задумчивым и отстраненным. Вел себя подозрительно и причин этому не находила. На все вопросы отмалчивался, отмахиваясь стандартными фразами «все хорошо», «не бери в голову» и тому подобное. А по ночам занимался сексом с каким-то яростным напором, словно боится потерять навсегда: говорил, как сильно любит, что не может жить без меня…
Я ничего не понимала. Что происходит? Конечно, оставлять ситуацию, как есть, ждать, когда и где рванет – не собиралась.
Намеревалась покончить с этим немедленно. Пусть расскажет, хоть самую пугающую правду. Для этого, не предупреждая, отправилась в обеденное время к нему в офис.
Пока ехала, обросла таким беспокойством. И тошнота подкатывала от мерзкого ощущения, а в висках поселилась надоедливая звенящая боль.
На пешеходном переходе чуть не сбила какого-то мужчину. Он покрыл меня «трехэтажным матерным», пнул машину и пошел дальше. Включила «аварийку», вдоволь наслушавшись недовольных сигналов проезжающих мимо водителей.
Прикрыв глаза, пыталась привести себя в чувства. Внезапно вернулось ощущение той самой неизбежности. От отчаяния хотелось завыть, лишь бы немного унять боль и скинуть давящий груз.
Громко вдыхая и выдыхая, собралась с силами, мыслями и поехала дальше. С трудом нашла свободное парковочное место. Поднялась на нужный этаж. Сердце отбивало бешеный ритм, погружая в состояние паники.
Секретарша, заметив меня, изменилась в лице и перегородила собой путь в кабинет начальника.
- И что это значит? - смотрю на нее возмущенно. – Пропусти!
- Вам нельзя туда, - ее голос дрожит.
- Серьезно? Ничего не перепутала? Отойди! И не беси меня! – отталкиваю ее, прикладывая максимум усилий, на которые способна сейчас. Девушка падает, а я беспрепятственно вхожу в кабинет.
Застыла на пороге. Растерялась от увиденного зрелища, и как реагировать – не знаю.
Женщина плачет навзрыд, прижавшись к груди Яна. Он не обнимает ее, просто придерживает за локти. Как это понимать? И кто она?
Сама хочу расплакаться… Но терплю, сжав кулаки.
- Тина? – наконец обратил на меня внимание. Даже не услышали, как бунтовала к приемной.
Она тоже перевела взгляд, резко отстранилась от моего мужа. И не сказав ни слова, быстро покинула кабинет.
Смотрю и жду объяснений. Он молчит, это молчание угнетает.
- Извини, что помешала… Не рассчитывала, застать подобную картину…
- Это не то… - делает слабую попытку оправдаться.
- Не то, что я думаю?! – истерически усмехнулась, и слезы потекли.
- Тина… - медленно подходит.
- Не приближайся! – кричу, он останавливается, на лице отражается боль, оно перекошено безысходностью.
- Я не хотел говорить… - Ян садится в кресло. – Но ситуация необратима.
- О чем ты?
- Ты должна знать правду… Надеюсь, правильно поймешь… и примешь это… Хотя реакцию не сложно угадать. Я не справлюсь без тебя.
- Ян… - голова кружится, а пространство плывет перед глазами. Вот и наступил тот момент.
- У меня есть внебрачный сын…
Слышу фразу, прежде чем потерять сознание.
Глава 4
Глава 4.
Резкий аммиачный запах ворвался в нос, заставив дернуться и открыть глаза.
Сразу наткнулась на бледное потерянное лицо Яна. Он уложил меня на диван, и, судя по ощущениям в теле, вернее отсутствию боли, успел поймать до того, как могла удариться об пол.
Но это только физическая оболочка – ее страдания не волнуют, синяки проходят, раны затягиваются – все забывается. Моя душа плачет, обливаясь кровавыми слезами, узнав о ребенке на стороне. Как так? Почему? Чем заслужила такое отношение?