— Ты долго молчать будешь? — спросила Наташа. — Передумал? Так и скажи.
Ее резкий голос вывел Андрея из состояния прострации.
— У меня друг уехал, — сказал он. — Ключи мне оставил. Как тебе такой вариант?
— Мне без разницы, — отрезала Наташа. — Встретимся в четыре, я тебе позвоню, и поедем.
Не попрощавшись, она с треском полезла через кусты, пройдя всего в каких-нибудь трех шагах от упавшего ничком Лагутина. Подождав, пока любовники отдалятся, он вернулся к своей машине и назначил Леониду Маркову встречу.
Через сорок минут они сидели в кафе с видом на оживленную улицу.
— Смотрели? — спросил Лагутин безучастно. — Я вам видео сбросил.
— Смотрел, — ответил Леонид.
Его большое лицо сохраняло каменную непроницаемость.
— По-моему, этого недостаточно, — сказал Леонид.
— Почему? Лица видны. Там все недвусмысленно.
— Для меня — да, — согласился Леонид. — Но не для суда. Что я предъявлю? Где факт измены? Да, они собирались, но адюльтера не было. Я проконсультировался с адвокатом. У меня нет доказательства измены. Только намерения, а это делает мои перспективы весьма туманными. Мне нужно, чтобы не возникло никаких проволочек.
— Так это для суда? — поднял брови Лагутин.
— А ты как думал, парень? Думал, я любительское порно снимаю?
— Мне это не нравится.
— Что еще за новости?
— Я не собираюсь фигурировать в судебных разбирательствах.
— Твое имя не будет упомянуто, Антон, — сказал Леонид, придав голосу бархатную вкрадчивость.
— Кто примет к рассмотрению анонимное видео?
— Я скажу, что сам снимал.
Лагутин посмотрел Леониду в глаза:
— Тогда почему бы тебе действительно не сделать это самому?
Возникла пауза. Леонид залпом выпил остывший кофе, скривился от горечи и сказал:
— Я не смогу. Это выше моих сил. Я же все-таки ее муж. Могу не сдержаться… Скорее всего, не сдержусь. Поставь себя на мое место.
Лагутин покачал головой:
— Не получится. У меня нет жены.
— Тогда просто войди в положение, — пробормотал Леонид. — Мне и так тяжело, хотя я стараюсь не показывать. Эта тварь с первым встречным путается, да еще на глазах у другого. Что же мне теперь, тебе замену искать? Доведи дело до конца, Антон, прошу. Если настаиваешь, я гонорар повышу.
— Не нужно повышать.
— Ты отказываешься?
— Я согласен, — сказал Лагутин. — До вечера.
— До завтра, — поправил его Леонид. — Я сегодня в командировку уезжаю. Уже сообщил жене. Пусть чувствует себя раскованной.
Улыбка, завершившая тираду, вышла жалкой. Лагутин не стал предлагать собеседнику улыбнуться заново. Пожал плечами и покинул кафе.
Настроение было пакостное. Идя по улице, Лагутин думал о том, что больше не хочет выполнять грязную работу для других. Он наивно полагал, что тем самым обретает независимость, а на самом деле надел себе на шею ярмо. Где та свобода, о которой он мечтал? В кого он превратился? В беспринципного подонка? В соглядатая? Следит за людьми за деньги, а потом ломает им жизнь. Взять хотя бы ту же Наташу. Ну не нравится ей супруг. И Лагутину он категорически не нравится. Зачем же закладывать? За две тысячи долларов? А у женщины вся жизнь под откос пойдет.
Нет, так нельзя!
Выбрав местечко потише, Лагутин уселся на скамейке под липой, отогнал наглых жирных голубей, вознамерившихся клевать его туфли, и позвонил Леониду.
— В чем дело? — недовольно спросил тот. — Что еще не ясно? Я уже в пути.
— Я отказываюсь, — сказал Лагутин. — Дальше сам. Тысячу оставь себе. Половина работы сделана. Мы в расчете.
— С ума сошел, Антон? Ты меня без ножа режешь!
— Я не режу, — резонно возразил Лагутин, который некоторые вещи воспринимал слишком буквально.
— Подумай о своей репутации! — убеждал Леонид.
— Уже подумал. Она мне не нравится. До свиданья.
— Стой! Не выключай телефон! Я же не успею никого больше подыскать.
— И не подыскивай. И так все ясно. Короче, сам со своей женой разбирайся.
— Ты не понимаешь! — перешел на фальцет Леонид. — Она не только шашни за моей спиной заводит, она еще меня и обкрадывает. Это с виду она такая миленькая. В действительности — мерзавка редкостная.
— Она не моя жена, — сухо напомнил Лагутин. — Ваши отношения меня не касаются.
— Пять тысяч, — прозвучало в трубке. — Долларов.