Ричард Касл
Жестокая жара
Посвящается всем замечательным людям, которые, бросая нам вызов, раздражая и просто сводя с ума, вдохновляют нас на великие свершения.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
— Да, да, Рук, вот так, — шептала Никки Хит. — Именно то, что нужно. Продолжай.
Струйка пота сбежала по его шее на тяжело вздымавшуюся и опускавшуюся грудь. Он со стоном закусил губу.
— Нет, пока не останавливайся. Еще. О да! — Она нависла над ним, опустив голову почти к самому лицу, чтобы он мог слышать ее шепот. — Да, вот так. Работай еще, старайся. Отлично, превосходный ритм. То, что нужно. Ну а сейчас какие ощущения?
Джеймсон Рук пристально взглянул на нее, затем зажмурился и снова застонал. Его мышцы расслабились и голова откинулась назад. Никки, нахмурившись, выпрямилась.
— Ты не можешь поступить так со мной. Поверить не могу — ты остановился!
Гантели упали на черный резиновый коврик у скамьи, и Рук, набрав полную грудь воздуха, возразил:
— Я не остановился. Я просто уже закончил.
— Нет, не закончил.
— Десять раз, я сделал десять раз.
— Я не насчитала десяти.
— Это потому, что ты все время отвлекалась. Кстати, эти занятия нужны прежде всего мне самому. Так зачем мне отлынивать?
— Один раз я отвернулась, и ты решил, что я тебя не вижу.
Он усмехнулся и спросил:
— А на самом деле ты смотрела?
— Да, и ты сделал только восемь раз. Ты хочешь выздороветь или тебя нужно заставлять заниматься?
— Клянусь, я поднял гантели девять раз.
Член привилегированного фитнес-клуба, в котором состоял Рук, проскользнул у Никки за спиной, чтобы взять несколько гантелей, и она, обернувшись, попыталась сообразить, слышал ли он их с Руком детский лепет. Однако, судя по писку, доносившемуся из наушников, мужчина внимал лишь словам песни «Black Eyed Peas» насчет того, что «сегодня будет прекрасная ночь», и смотрел исключительно на свое отражение. Хит не поняла, чем он любовался — рядами недавно пересаженных волос или мускулами, игравшими под дизайнерской майкой.
Рук приподнялся и посмотрел в ту же сторону.
— Ничего себе! Ну и буфера у него!
— Тс-с, он тебя услышит.
— Сомневаюсь. А кроме того, как ты думаешь, от кого я узнал это слово?
Мужчина с «буферами» поймал в зеркале взгляд Никки и снизошел до того, что подмигнул ей. Затем, видимо удивленный тем, что дама не растаяла от желания, он положил гантели на полку и отправился в солярий. Каждый раз в такие моменты Никки мечтала перенестись в свой фитнес-клуб — непритязательное заведение в непритязательном здании, с крашеными бетонными стенами и облупившимися батареями, куда люди приходили тренироваться, а не прихорашиваться перед зеркалом. Сегодня утром выяснилось, что врач лечебной физкультуры, с которым занимался Рук и которого он окрестил «Джо из Гитмо»,[1]заболел. Никки вызвалась его замещать и сначала решила, что они с Руком отправятся в ее клуб. Однако затем она вспомнила о некоторых сложностях. Точнее, об одной сложности по имени Дон. Дон, бывший «морской котик», был ее партнером на тренировках по ближнему бою. Когда-то они сжимали друг друга в объятиях не только на мате в спортзале. Дни, когда Никки пользовалась «дополнительными преимуществами» своего тренера, давно миновали, но Рук об этом вообще ничего не знал, и она не видела смысла знакомить мужчин.
— Уф. Не знаю, как ты, — произнес Рук, вытирая лицо полотенцем, — а я сейчас хотел бы принять душ и позавтракать.
— Звучит заманчиво. — Никки протянула ему гантели. — Сразу же после следующей серии упражнений.
— А что, у меня еще остались какие-то упражнения? — Он посмотрел на Хит невинным взглядом, но быстро понял, что это не сработает, и выхватил у нее гантели. — Знаешь, мой Джо, конечно, сочетает в себе все худшие качества маркиза де Сада и Дарта Вейдера, но хотя бы иногда делает мне поблажки. А ведь я не бросался под пули, спасая ему жизнь.
— Раз, — только и ответила она.
Он помолчал, улегся на скамью и, подняв гантели, прокряхтел:
— Раз.
Сейчас они посмеивались над этим эпизодом, но в ту ночь, два месяца назад, на пирсе Санитарного управления на реке Гудзон, Никки уже решила, что Рук не выживет. Врач скорой помощи потом сказал, что ее страхи едва не оправдались. Спустя несколько секунд после того, как она обезвредила одного плохого копа в бараке, где хранились мешки с мусором, в дверях появился его сообщник и чуть не застрелил ее. Хит не видела врага, но Рук — чертов Рук, которому вообще нечего было делать на этом складе, — выпрыгнул из темноты и повалил ее на пол. Пуля, предназначавшаяся ей, ранила журналиста. За все время службы патрульным офицером и детективом отдела убийств Никки Хит видела множество трупов, люди не раз гибли у нее на глазах. В ту зимнюю ночь, когда она с отчаянием всматривалась в мертвеющее лицо Рука и чувствовала, как горячая кровь заливала ей ладони, ей представились все другие загубленные жизни, вспомнились те минуты, когда товарищи умирали у нее на руках. Джеймсон Рук спас ее, но его самого в тот момент могло спасти только чудо.
— Два, — твердо произнесла она. — Рук, вид у тебя жалкий.
Когда они вышли на улицу, журналист сделал нарочито глубокий вдох.
— Обожаю, как пахнет в Трайбеке по утрам! — воскликнул он. — О этот аромат дизельного топлива!..
Рассвело совсем недавно, но Никки закатала рукава толстовки и наслаждалась лучами апрельского солнца, ласкавшего кожу. Поймав взгляд Рука, она усмехнулась:
— Осторожно: тебе остается только сделать пересадку волос, и станешь совсем как «парень с буферами».
Она зашагала вперед, и он постарался не отставать.
— Ничего не могу с собой поделать. Ты знаешь, в любом мгновении можно найти романтику. Я это слышал в рекламе по телевизору.
— Если тебе тяжело идти быстро, только скажи.
— Ничего, все нормально.
Хит покосилась на журналиста. Действительно: он успевал за ней без труда.
— Помнишь, как было, когда я только поднялся с койки и едва ползал по коридору? Чувствовал себя прямо как Тим Конуэй в том древнем «Шоу Кэрол Бернетт».[2]А теперь взгляни на меня: супергерой снова в форме и готов к приключениям. — Рук демонстративно прибавил шагу.
— Отлично. Если мне понадобится помощь, а у Бэтмена и Одинокого мстителя[3]все будет расписано, я теперь знаю, кому звонить.
Догнав Рука, она спросила:
— А если серьезно, ты как себя чувствуешь? Я тебя не слишком замучила?
— He-а, я в порядке. — Он прикоснулся к ребрам указательным пальцем. — Просто иногда чувствую небольшое напряжение, когда потягиваюсь. — Пока они ждали зеленый свет, он пробормотал: — Кстати, насчет напряжения… я его чувствую еще в одном месте…
Никки повернулась к нему с каменным лицом.
— Напряжение в одном месте? Извини, но я что-то не пойму.
Они посмотрели друг другу в глаза, затем Рук приподнял бровь, и Никки рассмеялась.
Он взял Хит под руку, и они перешли улицу.
— Детектив, мне кажется, что если мы не пойдем завтракать, то вы еще сможете успеть на работу.
— Ты к этому действительно готов? Я серьезно спрашиваю. Я могу подождать. Предвкушение удовольствия даже приятнее самого удовольствия.
— Поверь, мы предвкушали достаточно долго.
— А я считаю, тебе следует еще раз посоветоваться с доктором. Вдруг окажется, что ты еще не готов к началу половой жизни.
— О! — воскликнул Рук. — Значит, ты тоже смотришь рекламу по телевизору!
И вместо того чтобы перекусить в «Кухоньке», они завернули за угол и рука об руку поспешили к дому журналиста.
В лифте они страстно целовались, стиснув друг друга в объятиях; сначала Никки прижала Рука к стенке кабины, потом они поменялись ролями. Затем разомкнули объятия — чтобы передохнуть, подразнить друг друга, а может быть, для того и другого одновременно. Они не сводили глаз друг с друга, лишь время от времени посматривая на табло с номером этажа.
1
2