— Доброе утро, детектив Хит.
— Доброе утро, Тараканы, — ответила Никки, называя напарников привычным в участке прозвищем, избавлявшим от необходимости здороваться с каждым по отдельности.
— Нормально добралась? — поинтересовался Таррелл; но на самом деле это был не вопрос — он не представлял себе, что Хит может быть сложно добраться до места преступления.
— Нормально, на моей ветке поезда еще ходят. Но говорят, что линии N и R временно остановлены — сейчас инженеры осматривают тоннель под рекой.
— То же самое с веткой Q, на выезде из Бруклина, — подхватил Каньеро. — Мне повезло, успел до того, как тряхнуло. Однако, скажу тебе, на станции «Таймс-сквер» творилось что-то страшное. Как в кино про Годзиллу: вопящие люди в ужасе разбегались во все стороны.
— А ты почувствовала толчок? — спросил Таррелл.
Никки вспомнила обстоятельства, при которых это произошло.
— О да, — отозвалась она, стараясь сохранить при этом невозмутимый вид.
— А где ты была во время землетрясения?
— Спортом занималась. — И это было наполовину правдой. Хит кивнула на бронированный фургон саперов. — Что у нас тут такое случилось? Зачем тяжелая артиллерия?
— Все началось с подозрительного предмета. — Каньеро вернулся к первой странице блокнота. — Водитель машины, развозящей замороженные продукты, — вон тот парень…
— …В зеленой куртке… — по привычке подсказал напарник.
— …Открывает дверцу фургона, чтобы выгрузить куриные грудки и котлеты для вон того магазина. — Он смолк на мгновение, и Никки взглянула на витрину гастронома «Все пучком». Три повара в клетчатых брюках и передниках, облокотившись на прилавок, ждали, когда можно будет начать торговлю. — И вот он берет коробку и обнаруживает среди ящиков какой-то чемодан.
— Думаю, тут сработали развешанные в метро плакаты типа «Не проходи мимо», — вмешался Таррелл. — Он выскакивает из фургона как ошпаренный и набирает девять-один-один.
— На место происшествия прибывает группа спасателей и посылает внутрь «Робокопа», взглянуть, что к чему. — Детектив Каньеро жестом пригласил Хит следовать за собой. Они прошли мимо робота-сапера с дистанционным управлением. — Робот обнюхивает там все и сканирует. Взрывчатых веществ не находит. Но техник все равно надевает костюм и, с величайшими предосторожностями вскрывая замок… обнаруживает в чемодане труп.
Никки услышала голос детектива Феллера: он стоял позади, в нескольких шагах от нее.
— Вот почему я летаю только с ручной кладью. Эти чемоданы — просто убийственная штука.
Она резко обернулась, и Феллер смолк. Его собеседники, два патрульных офицера, рассмеялись. Он говорил тихо, однако недостаточно. Феллер покраснел, когда Хит направилась к нему. Патрульные испарились, предоставив ему принимать удар на себя.
— Слушай, ну извини, — попытался сгладить впечатление от неудачной шутки детектив, заранее признав вину. Он смущенно ухмыльнулся, чем в очередной раз напомнил ей Джона Кэнди.[4]— Случайно вылетело, я не хотел, чтобы ты услышала.
— Тогда не надо было болтать, — невозмутимо и негромко произнесла она; со стороны могло показаться, что два детектива просто делятся наблюдениями. — Оглядись по сторонам, Рэнди. Все серьезно, серьезней некуда. Произошло убийство. Это место преступления. Мое место преступления. А не ночь в комеди-клубе «У Дэнджерфилда».
— Да, я понимаю, перегнул палку, — кивнул он.
— Уже не в первый раз, — заметила она.
Рэндалл Феллер, вечный остряк, имел неприятную привычку сыпать шуточками в непосредственной близости от трупа. Но если забыть об этом его недостатке, в остальном он был отличным детективом. Этот детектив вместе с Руком получил пулю, спасая жизнь Никки на пирсе Санитарного управления. Возможно, черный юмор Феллера был уместен в отделе спецопераций, где он проработал уже много лет. Сотрудники отдела — крутые парни, настоящие мачо из вестернов — колесили по улицам ночного Нью-Йорка в желтых такси, служащих им прикрытием. Но черный юмор был недопустим в группе Хит. По крайней мере, за желтой лентой. Этот разговор у них случался уже не в первый раз с тех пор, как Феллер после выздоровления перевелся в отдел убийств.
— Я знаю, знаю, но просто как-то само собой получается. — Хит видела, что Рэнди искренне раскаивался, и не было смысла развивать эту тему. — Обещаю, в следующий раз буду говорить про себя.
Хит коротко кивнула ему и пошла к грузовику.
Остановившись у открытой задней дверцы, Никки вынуждена была задрать голову, чтобы увидеть Лорен Пэрри: та сидела на корточках на полу фургона. На пирамидах картонных коробок блестели капли воды, на некоторых образовались кристаллы. Рефрижератор был выключен, но Хит обдало волной холодного воздуха. Рядом с Пэрри лежал на боку жесткий чемодан серо-голубого цвета; поднятая крышка скрывала от Никки его содержимое.
— Доброе утро, доктор Пэрри.
Подруга повернула голову и улыбнулась. Когда она произнесла в ответ: «Привет, детектив Хит», ее дыхание заклубилось в воздухе облачками пара.
— Здесь у нас непростой случай.
— А когда у нас в последний раз был простой случай?
Судмедэксперт покачала головой, обдумывая вопрос и соглашаясь.
— Хочешь услышать самое главное?
— Почему бы и нет? Можно начать и с этого. — Никки вытащила блокнот, тонкий журналистский блокнот на спирали, легко помещавшийся в кармане пиджака.
— Труп неизвестной женщины. Никаких документов, ни сумки, ни бумажника, ни драгоценностей. Возраст — шестьдесят с небольшим.
— Причина смерти? — спросила Хит.
Лорен Пэрри оторвала взгляд от планшета и посмотрела на подругу.
— Надо же, я так и знала, что ты спросишь именно об этом. — Она заглянула в чемодан и продолжила: — Пока могу сказать только очень приблизительно.
Никки отозвалась:
— Надо же, я так и знала, что ты ответишь именно это.
Судмедэксперт вновь улыбнулась, и из ноздрей ее вылетели тонкие струйки пара.
— Забирайся сюда, сама увидишь, с чем мне приходится иметь дело.
Поднимаясь с тротуара в фургон по пандусу из гофрированного железа, детектив Хит надела резиновые перчатки. Оказавшись внутри, она взглянула на чемодан и, увидев, что в нем находится, содрогнулась. Хит предпочитала думать, что все дело в резкой смене температуры — январский мороз после теплого апрельского утра.
Лорен поднялась, чтобы Никки смогла протиснуться мимо нее и лучше рассмотреть труп.
— Я поняла, что ты имела в виду, — пробормотала Хит.
Тело женщины совершенно замерзло. Ее лицо покрывали ледяные кристаллы, подобные тем, что поблескивали на коробках с говяжьим фаршем, куриным филе и рыбными палочками. Труп в светло-сером брючном костюме был согнут пополам и засунут в чемодан; сейчас он лежал на боку. Лорен указала колпачком от ручки на замерзшее кровавое пятно на спине убитой.
— Очевидно, оно может подсказать нам причину смерти. Глубокая колотая рана в районе грудной клетки, нанесена сбоку. Судя по количеству крови, нож попал между ребрами и вошел в сердце.
Хит испытала неприятное чувство, которое охватывало ее всякий раз при виде подобных ран. Однако она промолчала, лишь кивнула и скрестила руки на груди, чтобы унять дрожь, возникшую, без сомнения, просто от холода.
— Поскольку тело буквально окаменело, я не могу дать обычного предварительного заключения. Я даже не могу разогнуть руки и ноги, чтобы поискать другие раны, следы травм, борьбы, цианоз и так далее. Конечно, все это я сделаю, но позже.
Не отрывая глаз от раны, Никки сказала:
— Думаю, даже время смерти определить будет не так-то просто.
— О, это верно, но ты не волнуйся. Мы все-таки сможем установить его достаточно точно, когда отвезем ее на Тридцатую улицу и я над ней поработаю, — заверила судмедэксперт. И добавила: — Если, конечно, там меня не ждет куча других трупов. Землетрясение, сама понимаешь, мало ли что…