Его ответ. Спустя полчаса он присылает еще одно сообщение.
«Найди того, кто не заставит тебя плакать. Найди кого-нибудь получше»
* * *
«Знаешь, сколько раз, черт возьми, ты заставлял меня плакать?»
Я смотрю на экран телефона, и слабый свет пронзает мои глаза, как копья. Копья вины. Копья сожаления. Я не должен быть здесь. То, что осталось от моего сердца, понимает это, едва я успеваю прочесть сообщение. Я должен быть там, с ней. Должен быть нормальным студентом, а не играться в шпионов, пытаясь поймать преступника.
Не трахать девушку преступника, чтобы она выложила мне на них компромат.
Было скучно и рутинно, движения укоренились во мне еще со времен клуба «Розы». Я использовал каждый прием, чтобы удовлетворить ее – полностью насытить, чтобы утром она ползала на коленях, прося большего, и на следующей неделе, и на неделе после. Единственной полезной ее частью является рот, который может выболтать секреты Кайла, а следовательно, и его партнера Уилла.
Это был первый секс с той ночи в отеле с Айсис. Запах Айсис – ваниль и корица – окружал меня, даже несмотря на то, что я очень долго к ней не прикасался. Боль в ее карих глазах преследовала меня, когда я кончил в девчонку преступника. Именно ее, Айсис, имя безмолвно слетело с моих уст в порыве разрывающего сердце, окутанного виной наслаждения, и, закрыв глаза, я мог представить, всего на кротчайший миг, что подо мною была Айсис.
Но иллюзия быстро испарилась.
«Используй все, что можешь, в своих интересах. – Резонирует голос Грегори с тренировки. – В том числе и свое чертовски красивое лицо. Женщины его полюбят. Используй их».
Доказательство, которое нам нужно, на шаг ближе.
Искупление на шаг ближе. Искупление перед Софией. Искупление перед Айсис. Поймать Безымянного, избавиться от него навсегда, чтобы она больше никогда его не увидела, – это единственное хорошее, что я могу сделать для нее. Единственное хорошее, что я могу сделать, точка. Единственное, что может помочь искупить боль, которую я причинил.
Надеваю рубашку, застегиваю джинсы и очень тихо, чтобы не разбудить соседок девушки, покидаю шикарные апартаменты. Возле двери я оглядываюсь назад на затененную квартиру, которая хранит доказательство моих отвратительных действий.
Я думал, что покончил с этим. Но вновь к этому вернулся, на самом деле я никогда не оставлял эту работу.
– Искупление, – шепчу я и ухожу. Вина иссушает меня, терзая мои внутренности. Мне нужно облегчение. Мне нужно отвлечение. Мне нужно нечто иное, чем сообщение Айсис, воспламеняющее мой телефон в кармане своей печалью и разочарованием.
Что она от меня хочет?
Я ничего не могу ей дать. Я больше никогда, ничего и никому не смогу дать. Мое сердце пустое, сломанное и бесполезное.
Неоновые огни в районе университета сверкают ярким соблазном: ломбарды, стриптиз-клубы, магазины спиртных напитков открыты допоздна. Я нахожу то, что искал, в убогом клубе, забитом до верха потными и скользкими телами. Сидя у бара, я внимательно осматриваю толпу и натыкаюсь на мужчину, который подсыпает наркотики в напиток брюнетки.
Он весь в крови – нос сломан, а рука вывихнута, – когда я заканчиваю с ним. Это занимает всего сорок секунд. Он ударяет в ответ с тем же рвением, костяшками рассекая мне бровь, и горячая кровь стекает в глаза. На эти сорок секунд все замирает – я чистый холст, двигаюсь, ударяя и уклоняясь, как учил меня Грегори. В голове пусто, но все же шестеренки вращаются и выстраивают оборонительную позицию, наблюдая и быстро просчитывая, как быстро движется кулак противника, куда он приземлится, как увернуться и опрокинуть противника так, чтобы он отведал определенную каменную ступеньку клуба. Я пуст. Айсис ушла. София ушла. Есть только вкус крови, злости и пота и привычный рев чудовища в моей голове. Но теперь рев другой. Он резок, отточен и отчетлив. Когда рев слабый – это намного ужаснее.
«Когда оно просит еды, корми его сразу же и маленькими порциями. Пока оно накормлено, оно не взбунтуется, и ты никогда не навредишь тому, кому не хочешь. – Эхом раздаются слова Грегори в моей голове. – Пока оно накормлено, ты хозяин».
Вышибалы разнимают нас, и, пока они выводят меня наружу, я киваю брюнетке, которая, как и все в клубе, подошла, чтобы понаблюдать за дракой.
– В твой напиток подсыпали наркотики. Предлагаю взять такси до дома.
Она приходит в ужас, а ее друзья обнюхивают напиток в ее руке. Ее напуганное лицо – последнее, что я вижу, прежде чем меня выкидывают на дорогу. Чудовище дает мне достаточно сил, чтобы добраться до кампуса и завалиться на кровать. Слепая ярость быстро исчезает, охладевая, как лава, столкнувшаяся с океанской водой.