– Я едва не завалила химию, – подыгрывая ей, отвечаю я. – Ненавижу ее, в тысячу раз больше, чем высшую математику. Кроме того, я пукнула на экзамене, и, похоже, профессор Браун это понял, потому что, как следует принюхавшись, сморщил нос и поставил мне тройку за якобы «неправильное определение» – надувательство чистой воды.
Ванесса смеется.
– Что ж, по крайней мере, ты знаешь, в чем не будешь специализироваться. – Она продолжает смотреть на меня, но понижает голос и на одном дыхании спрашивает у Джека: – У тебя есть запись?
– А мне нравится химия, – громко говорит Джек, – но я не рассматриваю ее как будущую специальность. На третьем году она становится гораздо сложнее, так что я подумываю о более простых науках. – Вновь понижает голос. – Она на флешке в салфетке.
Ванесса сочувственно кивает.
– В вашем возрасте я променяла биологию на физику. Меньше противных клеток, больше четких цифр. Намного проще.
Она наклоняется, роняя салфетку на пол, и морщит нос.
– Черт.
– Вот, – Джек пододвигает ей свою салфетку, – возьми мою.
Ванесса улыбается и убирает ее к себе на колени.
– Спасибо. Готова к следующему семестру, Айсис? – плавно продолжает она.
– Если честно, я больше готова к креветкам в чесночном соусе.
– Конечно! Вы двое, должно быть, умираете от голода. Я не имела в виду, что в университете плохая еда! Наоборот, я слышала, у них прекрасный выбор.
– В основном буррито, но я не жалуюсь. Хотя иногда жалуется мой кишечник. Кстати говоря, мне нужно в дамскую комнату. Где…
Ванесса, улыбаясь, указывает в глубь зала.
– Слева от тебя.
Когда я проскальзываю мимо Джека, он ловит мою руку и сжимает ее.
– Ты в порядке?
– Э-э, я сейчас буду есть. Естественно, я в порядке.
Улыбнувшись, он отпускает мою руку. Направляясь к уборной, я ловлю на себе взгляд официанта, но едва он это замечает, как тут же отворачивается. Дилетант.
Здесь даже уборные вычурные. Мраморные столешницы, дорогое мыло, которое не пахнет так, как в кинотеатре. Разглядываю свое отражение в зеркале, мой макияж уже не похож на боевой раскрас енота, теперь он соответствует элегантной кошке, и понимаю, что повзрослела. Не намного. Но повзрослела.
Не намного, но это только начало.
* * *
Когда Айсис уходит, я поворачиваюсь к Ванессе.
– Она очень хорошенькая, – улыбаясь, произносит Ванесса. – Гораздо симпатичнее, чем я предполагала.
– Что?
– О, ничего. Из твоего описания ее по телефону у меня сложился совершенно другой образ. Обычно таким чувством юмора обладают девушки с самой заурядной внешностью.
Пропускаю ее двусмысленное оскорбление мимо ушей.
– Там признание Терранса, – прочистив горло, перевожу тему. – Он очень четко произносит оба имени.
Ванесса улыбается, тщательно просматривая свое меню – блеф, разнообразие блюд интересует нас в последнюю очередь.
– Признания наркодилера недостаточно. Но это хорошее начало. Нам бы еще установить кейлоггер8, и тогда они точно будут у нас в кармане.
– И как это сделать? – Хмурюсь. – Уилл меня опасается, я несколько раз пытался к нему подобраться, но он всегда ускользает. Кайл менее умный, но Уилл предупредил его обо мне. И теперь они оба меня избегают.
Ванесса пристально смотрит мне прямо в глаза – приказ сменить тему, я уже довольно хорошо изучил язык ее тела.
– Мы с ней встречаемся, – быстро говорю я. – Уже несколько недель. Она моя первая настоящая девушка за очень долгое время.
– Ах да, ты ведь всегда был плейбоем.
– Могу я принять ваш заказ? – Сзади подходит официант, и я улыбаюсь.
– Да, спасибо. Можно креветки в чесночном соусе для отсутствующей леди и филе лосося для меня.
Официант кивает, глазами сканируя каждый миллиметр нашего столика. Однозначно высматривает, как мы передаем друг другу доказательства. Я замечаю странную выпуклость на его поясе – умело скрытую, но для меня все равно очевидную, – и у меня внутри все холодеет. Пистолет.
Не следовало приводить сюда Айсис.
Ванесса постукивает пальцем по меню.
– А мне роллы с омарами. И салат. Спасибо.
Официант кивает, забирая наши меню, и живо уходит.
– У него оружие, – беспечно сообщает Ванесса, помешивая чай. Я киваю, подавляя страх.
– На поясе. Видел.
– И что теперь делать? – Она в задумчивости сжимает губы. – Не хотелось бы, чтобы тебя и твою прекрасную девушку ранили. Вы дети, а она и вовсе невинное гражданское лицо.
– Кто он?
– Без понятия, но могу предположить. Судя по осанке, поведению и походке, военный. Произношение четкое, но есть едва уловимый акцент – явно англоговорящий русский. Я родилась в России. И знаю это наверняка.