- А как же стражник? Ведь я сам видел, как Аббат его "замочил".
- Вы вероятно имеете в виду старшего лейтенанта ФСБ. - Колесов достал из внутреннего кармана пиджака фотографию, протянул Ступе. - Этого?
От увиденного Ступа натурально обалдел. Это была та самая комната, где они с "сынком" вели неравный бой с превосходящими силами противника. А на стуле позировал фотографу тот самый стражник. А его жизнерадостная улыбка свидетельствовала о его поразительной живучести. Рядом на полу огромная темная лужа. Ни хрена! Вот это номер! А может быть менты раздобыли прижизненную фотографию этого парня, а теперь пудрят ею ему мозги? Глупости. Они играют в открытую. Все, как в аптеке. Значит с самого начала этот... Как его? Говоров, кажись. Значит с самого начала этот Говоров вел его, как какую дрессированную макаку? А он, Туча, раскатал губу - "Витек!", "сынок!" Козел он, а не сынок! Встретил бы он сейчас этого "сынка" на пару ласковых. Он бы ему показал. Устал. Как же он устал. Так устал, что жить нет никакого желания. Сдохнуть бы сейчас и не видеть этого мента перед собой и весь сучий свет.
- Чего тебе надо от меня, начальник? - хрипло выдавил из себя Ступа, не глядя на Колесова. Смотреть на него ему было противно.
- Как вы только-что убедились, мы знали о каждом вашем шаге, Афанасий Ефимович.
- Ну это-то я, хоть и дурак-дураком, но понял. А дальше-то что? На хрена я вам понадобился?
- Ну, во-первых, вы познакомили Говорова с Таниным, дав ему отличную характеристику. Уже за одно за это мы вам искренне благодарны.
Ступа на это только хмыкнул и покачал головой. А ведь верно. Он этому Аббату такие дифирамбы, что вспомнить стыдно. Здорово его накололи менты, красиво.
- Во-вторых, - продолжал Сергей, - мы очень рассчитываем на вашу помощь, Афанасий Ефимович.
- А вот этого не видел, начальник, - Ступа вновь сделал неприличный жест и зло рассмеялся. - Разбежался! Туча ещё никогда ментам не служил и служить не будет. Понял ты, жучила?! - Для большей убедительности Афанасий грохнул по столу кулаком.
Очередную выходку воровского авторитета Колесов встретил спокойно. Он и не расчитывал, что тот сразу согласится. Не такой был Ступа человек. Для него нужны были очень веские аргументы. А такие у Сергея были.
- К сожалению, у вас, Афанасий Ефимович, нет другого выбора, сочувственно проговорил Колесов и даже вздохнул.
- Ври больше, начальник, - насторожился Афанасий, понимая, что мент подготовил ему какую-то очередную подлянку. - Не бери меня на арапа.
- И в мыслях не было, - вежливо улыбнулся Сергей. - Но лишь на мгновение представьте, что будет с вами, когда авторитеты узнают, что по списку, который вы им передали, ни один наш агент не пострадал, зато были ликвидированы самые лучшие и надежные ваши люди. Если это, не дай Бог, случится, то я бы вам не позавидовал. Нет.
Ступа заскрипел зубами от ярости, поняв, что это конец. Конец всему. Все, амба! Как они ловко, в натуре! А крутые уже поставили на них крест там, мол, одни дебилы остались. Ни хрена себе - дебилы, да?! Вспомнился Аббат. Какое тот кино крутил, сволота! Он и Танина натурально одурачит, как одурачил его, Ступу. Если такие парни у них вкалывают, то крутым не позавидуешь. Точняк. Рано они о своей победе заговорили. Очень рано. А ему, Ступе, хоть круть-верть, хоть верть-круть, а ничего другого не остается, как согласиться. Против лома нет приема. А что, может правда в конце жизни на ментовку потрудиться? Заодно и с Таниным поквитается. А то слишком возомнил о себе, кабан. Надо было бы хотя бы для форсу показать этому Колесову, что Туча не какой-нибудь гопстопник и не позволит на него наезжать. Да только сил уже никаких не осталось. Стар стал. Выдохся.
- Допустим я вам помогу. А со мной после что?
- Там видно будет, - уклончиво ответил Сергей.
- Нет, начальник, так не пойдет. Не зная брода, не суйся в воду. Верно? Давай обо всем на берегу договоримся. На меня тот побег повесят?
- Нет. Это я могу гарантировать. И вообще, все будет зависеть от вас.
- Не понял, начальник. Ты шутишь, или как?
- Давайте, Афанасий Ефимович, без этих "начальников". Зовите меня Сергеем Петровичем.
- Как скажешь, на... Сергей Петрович. Только я что-то тебя не совсем понял. Что значит - все будет зависеть от меня? У меня за спиной четырнадцать лет неотбытого срока. Что же здесь от меня зависит?
- Видите ли, Афанасий Ефимович, сейчас многое поставлено на карту. Или мафия окончательно сломает государство и возмет власть в свои руки. Или... Словом, если вы поможете государству, то оно обязано и вам сделать снисхождение. Понятно? И потом, - улыбнулся Колесов, - о вас очень хорошо отзывался Говоров. Даже готов за вас поручиться.
- Правда, что ли?! - не поверил Ступа.
- Правда.
И Афанасий едва не задохнулся от душной, щемящей волны, поднявшейся у него в груди от этого известия. Она поднималась все выше и выше, и вот застряла в горле твердым комом. Защипало глаза. И до того ему стало жалко себя и своей загубленной жизни. Кругом один. Не хотелось ему заканчивать жизнь на казенных нарах под завывание ветра за окном лагерного барака. Страсть как не хотелось. Неужто Витек, или как там его, помнит о нем? И только сейчас Ступа до конца осознал до чего же он любит этого крутого парнишку, этого насмешника. Обнять бы его сейчас, прижать к груди, а там и помирать можно. Свидятся ли они когда? Эх, ма! Нет в жизни счастья!
- Я согласен, - твердо сказал он.
- Вот и хорошо. Вы приняли верное решение, Афанасий Ефимович. Вы кому-то здесь подчиняетесь?
- Да. Но только своего шефа в глаза не видел. Все задания получаю через двух парней.
- Кто они такие?
- Понятия не имею. Они меня встречали на вокзале. Назвались Владимиром и Юрием. Кто они и где работают не знаю. Знаю только, что не из блатных.
- Отчего вы так решили?
- Это сразу видно. Они мне дали свои телефоны и телефон шефа, предупредив, что по этому телефону звонить в крайнем случае.
- Вы помните номер телефона.
- Да. - Афанасий назвал номер. Колесов достал записную книжку, авторучку. Записал. Спросил: