Через час мы с Юрой Дроновым были уже у дверей казино. Но они оказались запертыми. Что и можно было ожидать. Тот кто бодрствует ночью, утром обычно спит и видит сны. Но отступать было не в моих правилах. И я принялся что было мочи тарабанить в дверь. Видя, что должного эффекта это не приносит, мне стал помогать Юра ногами. Наконец, за дверью раздался старческий голос:
- Кто там?
- Фининспектор! - прокричал я. - Открывайте! - Это был проверенный метод. Люди могли не открыть работнику милиции, не поверив в искренность говорившего, но фининспектор у них пользовался особым доверием. Это пахнувшее нафталином слово открывало любые двери.
Вот и сейчас, заскрепел засов и дверь открылась, появилась удивленная и глупая физиономия сторожа - старика лет семидесяти.
- Вам чего? - спросил он.
Я оттеснил его плечем и проник внутрь.
- Привет, отец! Как поживаешь?
- А?
Сторож был к тому же глух, как пень.
- Как поживаешь, спрашиваю?! - прокричал я, наклонившись к его уху.
- А что мне сделается. Живу - хлеб жую.
- Как твоя старуха? Все так же распускает руки?
- Так я её, почитай, пятый год, как схоронил.
- Жаль, славная была женщина.
- А?
- Чтоб ты провалился, старый глухарь?! - вздохнул я.
- А?
- Проехали!
- Куда ехали?
- Уже приехали. - Я достал служебное удостоверение, показал сторожу. Из милиции мы, отец. Понял?
- Как не понять. - В это время он увидел и узнал Дронова, разулыбался. - А вы никак нашли убийцу?
- Ищем, Василий Богданович, - прокричал Дронов.
- А-а... Не нашли, стало быть, - разочарованно проговорил сторож.
После того, как Юрий пригласил понятых, я запонил протокол опознания по фотографии, развернул, предъявив сторожу три фотографии. Он вразу же ткнул пальцем в фотографию Паршиной и уверенно сказал:
- Вот эту вот я видел в нас в казино.
- Она ваша постоянная клиентка? - спросил Дронов.
- Нет. Я видел её один, а может - два раза.
- А не видели ли вы её в ночь убийства?
Сторож на мгновение задумался, затем все также уверенно сказал:
- Точно! Тогда это и было.
- А почему вы её запомнили, Василий Богданович? - спросил Дронов,
- Ну как же мне её не запомнить! - отчего-то возмутился старик. - Она ж последняя выходила. Я уже дверь закрыл, а тут она идет. Я ещё ей сказал, - опаздываешь, мол, милая. А она меня матом. Как такую не запомнить.
- А во что она была одета?
- Во что одета? - переспросил сторож. - Подождите, дайте подумать... Ага! Вспомнил! На ней была коричневая кожаная куртка и короткая юбка из этой... Как ее? Ну, что сейчас вся молодежь носит.
- Джинсовая?
- Вот-вот, она самая.
- Когда она ушла из бара?
- Аккурат в семь часов.
- А почему вы в прошлый раз о ней не вспомнили? - От крика голос у Дронова стал уже садится.
- А я так понял, что вас интересовали мущины. Потому и не вспомнил.
Я записал в протоколе:
"Свидетель Кушнаренко В.Б. указал на фотографию под номеро 3, на которой изображена гр-ка Паршина Оксана Петровна, и пояснил, что видел её в ночь убийства в мужском туалете их казино гр-на Мартынова Сергея Сергеевича. Он хорошо её запомнил потому, что гр. Паршина О.П. покидала казино последней в семь часов утра, когда он уже закрыл двери, а на его замечание о том, что запаздывает, ответила нецензурной бранью. Одета Паршина была в коричневую кожаную куртку и короткую джинсовую юбку".
Когда мы вышли из казино, я, распираемый изнутри гордостью за себя, речитативом продекламировал что-то из уличного фольклора:
- "Вот тут она ему и сказала: "Ты за мной, мальчик, не гонись"!
- У меня нет слов, - развел руками Дронов. - Титан!
В это время в моем кармане заверещал сотовый телефон.
- Слушаю!
- Здравствуй, Дмитрий Константинович! - услышал я голос шефа.
- Здравствуйте, Владимир Дмитриевич!
- Ты где находишься? - голос Рокотова был недовольным, даже сердитым. Я, готовя ему убойный сюрприз (вдруг, получится), сознательно умолчал о своих тайных помыслах и далеко идущих планах.
- Только-что вышел из казино "Черный кот", товарищ полковник. И, не поверите, как раз вспомнил о вас. Что это, думаю, шеф мной не интересуется? Неужто забыл раба Божьего Дмитрия? К добру ли это?
- А что ты там делал?
- Ничего особенно, - ответил небрежным тоном. - Правда, если не считать раскрытого убийства.
- Врешь поди! - оторопело, как простой российский обыватель, проговорил большой милицейский чмн.
- Да чтоб мне провалиться на месте, товарищ полковник! Отчего такое недоверие к своим подчиненным?! Вот и Дронов может подтвердить.
- И он там?
- А где ему ещё быть, когда вы сами его ко мне приписали. Тут где-то болтается, учится работе у настоящих ассов сыска. Ему это определенно полезно.
- В таком случае, благодарю за службу! Порадовали! В два часа у меня совещание. Явка строго обязательна. Как поняли?
- Вас понял. Конец связи.
Ровно в четырнадцать ноль ноль мы с Юрой Дроновым в составе всех прочих скромно сидели в кабинете шефа. Среди нас, мужиков, как Белоснежка среди гномов (не в смыле роста, а в смысле красоты), сидела новоиспеченная невеста Светлана Козицина. Что-то в ней определенно изменилось. Если прежде её прекрасные голубые глаза были бесстрастно холодны, как утрення звезда Венера. И когда они, пусть на мгновение, но удостаивали вас взглядом, то у вас возникало ощущение, что Светлана знает о вас больше вас самого. Теперь, согретые любовью, они работали в режиме солнца, одаривая теплом и светом окружающих. Такая Козицина мне положительно нравилась. И я понял, что прежде она лишь притворялась букой. На самом же дела она вот такая сегодняшняя, то только долго и ловко это скрывала.
Через пятнадцать минут, после моего краткого сообщения, мы с Юрой выступали уже в роли триумфаторов. Больше всех нашей удаче радовался естественно Сережа Колесов. Он так наивно и влюбленно смотрел на меня, так гордился дружбой со мной, так улыбался, что очень походил на Бумбараша в одноименном фильме. Скажи ему сейчас шеф отдать за меня жизнь, - отдал бы, не задумываясь, и ещё благодарил за оказанную честь. Определенно. Нет, счастливый я все же человек! Здорово мне повезло на друзей. Таких парней, как Сережа Колесов и Юра Дронов сейчас днем с огнем не сыщишь. А какая у меня Светлана?! Здесь вообще говорить нечего - сплошной атас! Иногда, в редкие минуты откровения, я спрашиваю себя: "А достоин ли я всего этого? За какие такие заслуги привалило ко мне это счастье?" И почти всегда отвечаю: "Нет, пока я этого не достоин. Все это мне, дураку, само с неба упало. Но я обязательно постараюсь быть того, этого. Обязательно! Клянусь здоровьем моих злейших врагов - каждого по отдельности и всех скопом!".