Но сразу же оказывается на ногах и резкими наклонами головы разминает шею, как бы сообщая зрителям, что с ним все окей, шоу еще не закончено.
А потом я жалею, что пришла.
Словно по какому-то сигналу Багиров поворачивается и встречается со мной горящим взглядом…
4.1
От того, как Багиров смотрит на меня, мое сердце пропускает удар.
Сейчас он выглядит как хищник, застывший перед прыжком.
Такой мужественный и опасный.
Высокий и устрашающий.
Его дыхание глубокое, сильные руки сжаты в кулаки, а глаза темные, как грозовое небо, и на его лице нет улыбки, как у придурочного дружка-клоуна, который тоже поднимается на ноги и начинает заводить толпу.
Все мое внимание сосредоточено на парне со шрамом на брови.
Одним только взглядом он вынуждает меня ощутить какую-то сильную эмоцию, исходящую от него жаркими волнами.
Она затягивается невидимой петлей вокруг моей шеи.
И мне совершенно не нравится чувство, которое зарождается в груди от его собственнического взгляда. Точно так же, как не нравятся мурашки, покрывающие мою кожу, когда я читаю по его губам: «Моя кукла».
Я не знаю сколько на самом деле длится это мгновение.
Минута, а может две… но, кажется, будто вечность.
И я вырываюсь из нее только благодаря толчку в плечо, когда кто-то проходит мимо меня.
Спасибо, Господи!
Я делаю шумный глубокий вдох, будто только что выбралась на поверхность из-под толщи льда.
Моя грудь поднимается и опускается, прежде чем я разворачиваюсь на пятках и срываюсь с места.
К черту все это.
К черту его.
Я даже не замечаю, как добираюсь до общежития.
Все как в тумане.
Мне нужен душ. И как можно скорее. А после полноценный отдых.
Никаких уроков и тем более мыслей.
Сегодня я хочу лечь спать, чтобы мой мозг отключился до завтра.
Но как только я ступаю под теплые капли душа, со мной начинают происходить странные вещи.
Поглаживая шею и плечи намыленными ладонями, я прикрываю глаза и под веками вспыхивает горячий образ высокого спортивного тела, покрытого множеством татуировок.
Я тут же распахиваю глаза.
Что за бред?
Тяжело сглотнув, я прочищаю горло и, снова прикрыв глаза, провожу ладонями по волосам, позволяя памяти оживить события сегодняшнего дня.
А точнее сильную жилистую руку в татуировках, которая путается в моих волосах и наматывает их на кулак, оттягивая голову назад так, что я чувствую на губах покалывающее тепло его дыхания…
Снова распахиваю глаза, понимая, как участилось мое дыхание, а под кожей хлынул поток жара.
Господи… что со мной такое?
Попытавшись успокоить взволнованное сердцебиение, я смываю белоснежную пену с кожи и волос, но веки сами прикрываются, чтобы позволить моей нездоровой фантазии воплотить обнаженное тело Багирова под каплями душа, которые стекают по его рельефным мышцам, подчеркивая их и превращая в настоящее произведение искусства.
Вокруг висит тяжелый пар, и мне становится трудно дышать.
В основном из-за жара твердого тела, прижимающегося ко мне каждой своей выпуклостью. Или мозолистых пальцев, которые касаются чувствительной кожи и медленно скользят к моему горлу, чтобы еще больше сбить мне дыхание и затопить низ живота горячей тяжестью.
Вздрогнув, резким движением я закрываю кран и открываю глаза, понимая, что моя ладонь замерла чуть ниже напряженного живота.
Твою мать!
Тут же отдергиваю ладонь и замираю, пытаясь успокоить дыхание.
За считанные секунды мои щеки загораются стыдливым румянцем, и я злюсь на себя за все эти глупые фантазии.
Или что это вообще такое было?
Не желая разбираться в своих чувствах, я наспех вытираюсь полотенцем, затем обматываю им волосы и натягиваю халат, радуясь, что душ находится в моем блоке. И мне не нужно идти в таком виде через все общежитие.
Подсушив волосы феном, я осторожно разбираю их на пряди и расчесываю, после чего заплетаю в косу, стараясь не думать о том, что такой, как Багиров, нашел во мне. Или о грязных словах и угрозах его подружки. Или о том, как он наносил удары Гораеву.
Но они же не стали бы драться из-за меня? Сама мысль об этом абсурдна. Нет, скорее, это все их ненормальные игрища.
И вообще ничего из этого меня не должно волновать.
Вообще ничего, что касается Багирова.
Он мне совершенно не нравится.
То, что я иногда воображаю себе, всего лишь плод глупой физической реакции.
С этой мыслью я ставлю будильник на шесть, чтобы, проснувшись, позаниматься учебой, и проскальзываю под одеяло. Хорошо, что я подготовила спальное место до похода в душ. Сейчас у меня уже бы не было сил на какие-либо манипуляции.