Он, опершись локтем на руль, полностью повернут ко мне и сосредоточен на моем растерянном выражении лица.
— Упала, — наконец отвечаю я.
Багиров поджимает губу.
— Сомневаюсь.
— Ч-что?
— Думаю, ты мне врешь, Ведьма, — произносит он грубым голосом, расслабленно проводя татуированной рукой по своему широкому горлу.
— Н-нет… С чего мне это делать?
Багиров окидывает меня бесстрастным взглядом.
— Тогда я спрошу еще раз. Откуда у тебя на спине шрамы?
Я не могу перестать нервничать, поэтому переключаю внимание на бардак, который я устроила у себя на коленях.
Медленно и осторожно я начинаю убирать крошки и остатки недоеденной еды в большой крафтовый пакет, после чего аккуратно ставлю его на пол себе под ноги.
Ладони потеют, и я неспокойно провожу ими по бедрам.
— Я упала… в детстве…
— Как ты упала? — не унимается он.
Господи, какая ему вообще разница?
Шумно втягиваю воздух и выдыхаю.
— Илай. Я упала в детстве. Это все, что я могу сказать…
— Можешь? — в его голосе вспыхивает что-то похожее на раздражение. — Или просто не хочешь говорить правду?
Я сжимаю кулаки.
— Я не хочу говорить об этом, — шепчу сквозь зубы, тоже немного выходя из себя.
Звук вибрации нарушает наше скудное общение, и я поворачиваю голову к Илаю.
Он сидит в той же позе, только теперь в его руках телефон, на экран которого он смотрит, нахмурив брови.
Раздраженно поджав губы, Багиров что-то быстро печатает и бросает телефон на приборную панель.
— Но я хочу знать, — он переключается на меня так быстро, будто и не отвлекался. — Я дам тебе время до вечера обдумать свой ответ. Сейчас нам нужно вернуться в универ.
Я открываю рот… но не успеваю ничего ответить.
— До скольки у тебя сегодня пары?
— Эм…м… до пяти…
— В пять жди меня возле машины.
Илай возвращается за руль и заводит тачку.
Я моргаю.
— Извини, но нет, — наконец выдаю я. — Мне нужно позаниматься.
— Не будь заучкой, — небрежно фыркает он. — Это скучно.
— Прости, но я и есть заучка. К тому же у меня из-за тебя будут проблемы, если ректор увидит нас вместе…
— Ректор? Вы уже знакомы? — перебивает Илай, и я снова смотрю на него.
— Ну да. — Пожимаю плечом. — Малоприятная женщина, знаешь ли, — Илай кривит губы в усмешке. — Вызывала меня на ковер в тот день, когда ты поцеловал меня в столовой. Так что повторного визита к этой мегере я не хочу.
— Не будет повторного визита, — говорит он себе под нос, и выезжает с парковки быстрее, чем следовало бы.
Глава 19
Некоторое время спустя я уже сижу в кабинете ректора, бездумно раскачиваясь на стуле.
В приемной раздается знакомый женский голос, прежде чем его обладательница заходит в кабинет.
Ее глаза тут же впиваются в меня, а затем она делает вид, что в кабинете никого нет, пока идет к своему месту во главе стола.
— Перестань портить стул, Илай, — чеканит ректор и, отодвинув рабочее кресло, садится в него. Быстро пролистав телефон, который в ее отсутствие разрывался от уведомлений и звонков, она убирает гаджет в сторону и, сложив на столе руки, полностью сосредотачивает свое внимание на мне. — Как твое плечо?
Я опускаю голову и дергаюсь от удушающего смешка. Эта женщина думает, я поверю, что это и есть причина, по которой она вызвала меня сюда?
Я откидываюсь на спинку стула и поднимаю взгляд.
— Тебя действительно это волнует?
— Илай, — строго осекает она меня.
Уголки моих губ изгибаются в ухмылке.
— Да, Мариана Арслановна?
— Не ерничай. Тренер готов принять тебя обратно в команду.
— Готов он, блядь, — хмыкаю себе под нос, потом говорю так, чтоб слышала мать: — И сколько?
Она выгибает темную бровь, как всегда, когда не понимает моих вопросов. Ну или просто делает вид, что не понимает.
— Сколько ты дала ему на лапу? — повторяю я безразличным тоном. — Или ты расплатилась с ним привычным для тебя способом?
Мама тут же подскакивает с кресла и громко хлопает ладонями по столу:
— Прекрати так со мной разговаривать! — ее независимое выражение лица сменяется горячей яростью, вспыхнувшей в больших темных глазах.
— А ты прекрати лезть в мою жизнь, будто тебя это на самом деле заботит, — говорю все тем же безэмоциональным тоном.
— Хочешь, чтобы я это сделала? Хочешь, чтобы я продемонстрировала, как изменится твоя жизнь, если я перестану лезть? — бросает она свое презрение, которое я проглатываю скрипя зубами и сжимая кулаки под столом. — Может, ты забыл, но я тебе напомню, Илай! Ты живешь и имеешь все, что имеешь, только благодаря мне! Что, по-твоему, ты делаешь? Хочешь все разрушить? Хочешь опозорить меня? Или что это за глупые мелкие выходки? — она срывается на крик. — Даже не думай, что я позволю тебе все испортить! Все, что я строила столько лет своим трудом! Ты забыл, что у твоего отчима и отца Фирсовой общий бизнес? Ты женишься на Ярославе, и не дай бог ее отец узнает о том, что ты оскорбляешь его дочь своим поведением, таскаясь с этой нищебродкой! — последние слова мама произносит с отвращением, будто предпочла бы не упоминать такой позорный факт вслух.