— Хочешь сказать это еще раз? — спрашиваю я ее, оскалив зубы.
— Отпусти меня, — она бесполезно прижимается ко мне. Я крепче хватаюсь. — Антон! — бесполезные крики. Антон едва смотрит на нее, когда она выкрикивает его имя, прежде чем снова отвернуться к окну. Он знает счет.
— Вот что произойдет, Селия, — излагаю я ей. — Ты собираешься схватить свой маленький портфель и уйти из этого магазина, даже не оглянувшись и не пробормотав вздох. И потом, я никогда больше не хочу видеть твое лицо, потому что если я это сделаю, то прикоснусь тупыми ножницами к твоим фальшивым губам. И эти накладные ресницы. Эти ужасные расширения и как бы ты, черт возьми, ни называла то, что у тебя на груди, потому что это точно не грудь. Ты понимаешь меня?
— Я расскажу об этом Адриану, — выплевывает она. Я смеюсь.
— Иди прямо сейчас — я небрежно пожимаю плечами. — Передай ему привет от жены. А теперь приди ко мне еще раз, и последствия тебе не понравятся.
— Что, по-твоему, ты можешь сделать, маленькая девочка?
Ну, она спросила. Одним быстрым движением я отвожу ножницы от ее шеи и обратно за ее голову. Селия вздрагивает, но через мгновение вырывается слышимый вздох, когда она понимает, что ей не больно. Пока она не заметит, что потеряла.
Ее длинные светлые волосы собраны у ее ног, пряди волос все еще падают вокруг нее. Слезы бесшумно текут по ее щекам. Я должна была бы испытывать какое-то раскаяние, но нет ничего, кроме сладкого удовлетворения. Я наклоняюсь, чтобы прошептать ей на ухо.
— Помни, как легко это может ударить тебя по горлу в следующий раз, когда ты подумаешь, что можешь меня оскорбить, — шепчу я. — Мой муж не единственный, кого следует опасаться, дорогая. Запомни.
Затем я отпускаю ее, позволяя ей отступить назад. Она спохватилась, ее горло заметно подпрыгнуло, прежде чем она побежала к двери, забыв о своем портфеле. Ну, это позаботится об этом. Складывая ножницы вместе, я поворачиваюсь и засовываю их обратно в фартук Джуни. Ее глаза широко раскрыты, рот открыт, и она смотрит на меня. В шоке? Ужас? Будет отстой, если она сейчас меня боится, но я ничего не могу с этим поделать.
Откашлявшись, я иду забрать с дивана сумочку.
— Выбрось это платье, пожалуйста, — царственно говорит Светлана Джуни. — Сегодня мы заберем все, что она выбрала сама. Кто-то придет забрать их сегодня днем. Обязательно выставьте счет за любой ущерб и уборку.
Джуни кивает головой, как кукла-пупс, все еще глядя на меня.
Елена посмеивается и берет меня под руку, ведя к двери.
— Это было самое интересное, что я видела за последние годы, — хихикает она. — Ты мне нравишься.
Я не могу не смеяться вместе с ней.
По крайней мере, у меня есть один союзник во всем этом.
ГЛАВА 23
Ваня
Светлана и Елена угощают меня днем в спа-салоне, а затем приглашают на ужин в местный русский ресторан. Чем дольше я провожу с матерью Адриана, тем легче мне становится с ней. Может, она и акула, но у нее не все зубы, как у ее сына. У нее есть более мягкая сторона, которая скрывается под грубой внешностью. Менталитет «рыба — это друзья, а не еда».
Когда официант приходит принять наш заказ, она отбарабанивает список по-русски, который я не надеюсь понять. За эти годы я кое-чему научилась, но особо не о чем написать. Через несколько минут официант возвращается с тремя стаканами и ставит по одному перед каждым из нас.
— Попробуй, — призывает Елена, делая глоток и вздыхая. — Тебе понравится. Обещаю.
Я беру в руки теплый стакан и изучаю его содержимое. Жидкость бледно-оранжевого цвета. Меня окутывает аромат печеных яблок и груш, и я делаю глоток. Он фруктовый, с оттенками гвоздики и меда. Вкусно. Я позволяю теплу проходить через меня и смывать усталость с моей души.
— Это называется взвар, — объясняет она мне, делая глоток. — Русский напиток из сухофруктов, трав и специй. Этот особенно хорош, но мне очень нравится грушевый и лавандовый.
— Это потрясающе, — говорю я ей, прежде чем сделать еще один глоток.
— Раньше я готовила это каждое Рождество для Адриана и его отца, — при упоминании покойного мужа в глазах Светланы появляется грусть. У меня никогда не было возможности встретиться с ним до его смерти. Я даже не могу вспомнить, что произошло в этот момент, но знаю, что он погиб от рук конкурирующей банды.