Адриан ведет меня в особняк, но я почти ничего не воспринимаю. Он держит меня, но его внимание сосредоточено на другом конце телефона, который он подносит к уху.
— Узнай, кто он, черт возьми, такой. Я хочу все. Отпечатки пальцев. Волосяные волокна. Я хочу знать, когда он, черт возьми, ест, спит и какает. Найди его сейчас.
Мой жених злится. Ничего нового, но на этот раз гнев направлен не на меня или обстоятельства моего дальнейшего существования. Это человек, который осмелился попытаться застрелить меня. Ярость закипает от него гигантскими волнами. Персонал исчез из поля зрения, не то чтобы я их виню.
Это Адриан Дьявол. Люцифер в костюме-тройке. Он монстр, который преследует твою мечту. Бугимен. Великая тень.
И он мой.
Но я его?
— Спальня, Ваня, — приказывает он, отпуская меня. Его голос низкий и смертоносный. Далёкий гром.
Страх сжимает мой живот, когда я отпускаю его. Я хочу поспорить о том, что он отдает мне приказы. Чтобы взять на себя ответственность и быть королевой, как говорит его мать, но даже я знаю, что королеве нужна осмотрительность. Спорить с ним прямо сейчас было бы желанием смерти, и я достаточно прочитала о королях, отрубающих головы своим королевам, чтобы понять, что мне, вероятно, следует придержать язык.
Итак, я выполняю его приказ.
Саша следует за мной на небольшом расстоянии. Он тихий. Я хочу извиниться за то, что внезапно бросила его. Чтобы объяснить ситуацию, но мой язык приклеен к нёбу. Подойдя к двери спальни, я останавливаюсь, моя рука замирает на ручке.
— Прости, — шепчу я Саше. Краем глаза я вижу, как напрягается здоровяк. — Я не убегала. Я просто… я видела привидение.
Проходит минута. Потом две. Когда он ничего не говорит, я вздыхаю и поворачиваю ручку, открывая дверь.
— Не волнуйся, маленькая королева, — грохочет он. — Я знаю все о призраках.
Сглатывая слезы, грозящие вырваться на свободу, я киваю головой и удаляюсь в безопасную свою комнату. Наша комната. Ну, может быть, не после сегодняшнего вечера.
Дверь за мной закрывается с тихим щелчком, и на мгновение мне кажется, что я могу дышать. Это не продлится долго, поскольку реальность ситуации обрушивается на меня. Эта маленькая девочка… у меня сжимается челюсть. Этого не может быть. Все, что я знаю, рушится. Туго намотанный клубок веревки ослаб. Оно раскручивается и превращается в запутанный беспорядок.
Подняв рукав свитера, я смотрю на маленькую отметину на запястье. Она имеет форму полумесяца и выглядит как покрытая шрамами плоть. Я родилась с этим. Так было и с моим отцом, и с ним, и с его братом. Их отец и его мать до него. И так на протяжении поколений.
Я помню, как однажды зашла в ванную и обнаружила, что Ада порезала себе запястье. Это было после долгой разлуки. Я подумала, что она пыталась порезать себе запястья. Она посмотрела на меня и хихикала, протягивая его.
— Я такая же, как ты, — прошептала она, как будто это было секретом. — Мы сестры, — я была в ужасе от того, что она испортит свою идеальную кожу.
Теперь я начинаю задаваться вопросом.
Думать.
Вспоминать.
Я вздрагиваю, когда дверь в комнату распахивается. Адриан стоит в дверях, его голубые глаза превратились в сапфиры. Он захлопывает дверь с такой силой, что рама трясется. Мое тело напрягается, но я остаюсь неподвижной. Вот что делает добыча, когда на нее нападает хищник.
Они тихо лежат и надеются, что останутся незамеченными.
Адриан идет вперед, пока не оказывается передо мной. Два пальца находят свое место под моим подбородком и заставляют меня поднять взгляд. Желание пронзает меня при взгляде его глаз.
Этот хищник хочет меня сожрать.
— Раздевайся, — приказывает он.
Что?
Когда я не делаю того, что он мне говорит, он повторяет это снова.
— Раздевайся, женушка, или я сделаю это за тебя.
Я стою неподвижно, слишком напугана, чтобы пошевелиться. Это оно? В тот момент, когда он берет, что принадлежит ему? Я застыла на месте, не в силах пошевелиться. Хочу ли я это сделать? Я готова? Будет ли это иметь значение?
— Ваня, — в его тоне сквозит гнев. Разочарование из-за моей неспособности выполнять его приказы.
Ужас проносится сквозь меня, как бушующая река, когда я пытаюсь заставить свои конечности двигаться. Они не будут. Они жесткие и тяжелые. Я тяжело сглатываю и перевожу взгляд на дверь. Его взгляд следует за моим, и он ухмыляется.