Кроме Ады.
Ада должна была быть в этой комнате. Знала ли она, что ее мать все это время была жива? Она огорчала ее так же, как и я, но это длилось недолго, и после того дня она почти не упоминала свою мать. Женщина, которая так упорно боролась, чтобы вырастить ее. Которая каждый день проходила через ад, чтобы дать ей крышу над головой. Кору заставляли видеться с отцом дочери каждый день, и она никогда не могла сказать ни слова.
Я знаю, что произошло бы, если бы она это сделала.
Моя мать убила бы ее и Аду, если бы когда-нибудь узнала, что у моего отца есть внебрачный ребенок. В нашем мире место жены рядом с мужем зависит от возможности иметь детей, а моя мать больше не могла родить ребенка после моего рождения. Я считаю, что это одна из причин, почему она и отец так меня ненавидели.
— В этом есть смысл, — соглашается Адриан. — Но почему она делает все это сейчас, спустя столько лет?
— Потому что… — я колеблюсь. У меня на языке вертится желание рассказать ему о мужчине и его маленькой девочке, похожей на Аду, но я не могу. Что, если он воспользуется ею и решит избавиться от меня? Если Кора недавно узнала о существовании девушки, ее внучки с кровью Кастеллано, это объясняет, почему она заказала убийство. В живых нет никого, кто мог бы оспорить девочку как наследницу. Кроме меня. Но если пожары продолжат распространяться, а снайперы будут стрелять в меня, я долго не проживу.
Кора могла контролировать все состояние Кастеллано через эту девочку как ее опекуна.
— Может быть, она накопила достаточно силы? — я говорю вместо этого. — Ей понадобятся деньги и союзники, верно? — на мгновение он выглядит задумчивым, прежде чем сдаться, наклонив голову.
— Это возможно, — говорит он, продолжая тщательно мыть мое тело. Мы замолкаем, пока он проводит тряпкой по моей груди, от этого простого действия мои соски трясутся, а грубая текстура контрастирует с моей чувствительной кожей.
Мой ореховый взгляд поднимается к его лицу, но его взгляд прикован к движению ткани, когда он опускается вниз, через мой живот, к моему холмику. Он проводит тряпкой по моей киске, и моя спина выгибается от этого ощущения.
— Черт, — ругается он. — Хватит об этом, — я вскрикиваю, когда он вытаскивает меня из воды, даже не удосужившись слить воду из ванны.
— Адриан, — визжу я, когда он решительными шагами выходит из ванной, держа меня на руках. — Я намочу постель.
Желание овладевает каждой частью меня, когда он бросает меня на мягкое одеяло. Я слегка подпрыгиваю, и из меня вырывается смешок.
— Мне плевать.
Меня охватывает волнение, мое тело дрожит в предвкушении. Я приподнимаюсь на локтях и с удивлением смотрю на него. Он приближается ко мне, как хищник, но на этот раз я его добровольная добыча. Адриан наклоняется ко мне, его губы находятся в миллиметрах от моих.
— Ты готова ко мне, моя маленькая львица? — его слова кажутся мягким прикосновением к моим губам, что усиливает мою потребность и желание. Мое сердце сжимается при мысли о том, что он заберет меня. Будет ли это грубо и насмешливо? Или медленно и любяще?
Потребность во мне продолжает расти. Поэтому вместо того, чтобы говорить, я прижимаюсь к нему губами.
Адриан какое-то время замирает, его губы напрягаются, пока он пытается осознать, что я сделала. Затем он страстно целует меня в ответ. Он пожирает мой рот, как пиратский капитан, не берущий пленных. Это не медленно и нежно, но пожирает каждую частичку моей души. Он засовывает свой язык мне в рот, как будто ему нужно завладеть каждой его частью.
Я никогда раньше не чувствовала себя так. Эта жара. Эта связь.
Адриан выкрикивает мое имя, словно проситель, взывающий к своему богу. Его рука запутывается в моих волосах, и я наслаждаюсь последующей болью, которую она причиняет, когда он поворачивает мою голову в сторону, углубляя угол своего владения.
Он отстраняется от моих губ, и я тихонько вскрикиваю в знак протеста против внезапной утраты. На его губах появляется хитрая ухмылка, когда он снимает рубашку и пальцы ног с туфлей и носков. Я тру бедра друг о друга, жажду трения, и восхищаюсь красотой мужчины передо мной. Он медленно расстегивает ремень и подходит к краю кровати. Я дрожу от звука шуршания кожи в петлях ремня.
Адриан отбрасывает ремень в сторону, и я едва успеваю подумать о его следующем шаге, как его тело накрывает мое, наши губы сомкнуты. Впервые я могу позволить своим рукам исследовать мышцы его тела без каких-либо последствий. Я провожу руками по обе стороны его шеи, плеч и твердой мускулистой груди.