Однако некоторая информация все еще отсутствует. Кора кажется очевидным кукловодом, стоящим за нападением на семью Вани. То, что она не стала убивать Ваню, имело смысл. Если она хочет состояния Кастеллано, она нужна ей живой… затем Луан попытался убить ее в переулке.
Почему такая внезапная перемена?
Должно быть, оно ведет обратно к тому мужчине и маленькой девочке, за которой она пошла в магазин. Вот только Ваня для них — хранилище. Сегодня утром она отмахнулась от этого как от ошибки, сказав, что, по ее мнению, этот мужчина когда-то работал на ее семью.
Это была очевидная ложь, но я ее пропустил.
На данный момент.
— Черт, — хрюкает Антон, ударяя тупой стороной топора по тупой стороне моего Халлигана. Прошло почти полчаса, а мы едва прошли половину пути. — В следующий раз мы воспользуемся суперклеем или чем-нибудь еще. Просто заклейте их скотчем. Все знают, что клейкая лента годится для всего.
Позади нас раздается хихиканье Вани. Она следила за нашей безопасностью со ступенек дверного проема. Маленькая шалунья просто не хочет напрягаться. Не то чтобы я ей позволил.
— Как ты думаешь, что здесь вообще находится? — Антон спрашивает Ваню. — Очевидно, это не ты.
— Честно говоря, не знаю, — грустно признается она. — Может быть, это приманка, и у них здесь спрятана информация.
— А может, это настоящая Ваня Кастельяно, а тебя взяли еще младенцем на подмену.
Ваня фыркает.
— Я бы хотела, чтобы это было правдой, — вздыхает она, проводя пальцем по родинке. — К сожалению, след на моей коже доказывает, что я их биологическая дочь.
Мне бы хотелось, чтобы это было не так. Кастелланосы не заслуживали иметь такую дочь, как Ваня, у которой на душе свет и счастье. Ничего общего с тем, как ее описала Ада. Иногда я задаюсь вопросом, действительно ли они были друзьями или Ваня видела то, чего никогда не было. Когда Ваня говорит об Аде, в ее глазах светится свет. Она считает, что ее подруга была хорошей и заботливой даже в конце. Ада постоянно жаловалась на Ваню. Насколько она была избалована. Какой заносчивой и тщеславной.
Я начинаю думать, что все эти недостатки были результатом самоанализа моей покойной жены. Проецирует свою неуверенность и недостатки на самого близкого ей человека.
— Понял, — кричит Антон, когда мы наконец прорываем последнюю печать гробницы. Он бросает топор в сторону и берет лом.
— Готово? — спрашиваю я, мой Халлиган похоронен в одной стороне гробницы. Антон кивает, кладя лом на трещину на другой стороне. — Один. Два, — я хмыкаю. — Три, — мы поднимаем большую бетонную плиту с места, где она стояла, и убираем ее с дороги.
Взяв набор крючков, я прикрепляю их к стержням гроба. Я передаю одну лямку Антону, а другую беру, и вместе нам удается вытащить гроб с места. Он легче, чем я думал, и только когда мы вытащим его полностью, я пойму почему.
Гроб создана для ребенка.
Ребенок.
— Господи, — Антон качает головой. Я не думаю, что он действительно думал, что внутри будет похоронен ребенок, когда он пошутил ранее.
— Это очень… — Ваня делает паузу. — Роскошный.
Это преуменьшение. Весь гроб украшен золотом и драгоценностями. Он имеет розовый оттенок, что означает, что внутри была девушка.
Кивнув Антону, наклоняемся и щелкаем защелки, открывая крышку.
Это ребенок, да. Новорожденный, судя по всему.
— О боже, — рыдает Ваня, становясь на колени рядом с гробом. Тело внутри сохранилось довольно хорошо, поскольку ему почти двадцать пять лет. Тому, кто занимался бальзамированием, заплатили за дотошность.
— Это… — Антон выглядит испуганным. — Это пуповина, обмотанная вокруг шеи?
Я присматриваюсь. Это чертовски похоже на это.
— Боже мой, — шепчет Ваня со своего места на полу. На коленях у нее что-то похожее на дневник. Еще одну она держит в руках и листает страницы. — Я убила ее.
Что она только что сказала?
Слезы текут по щекам моей маленькой львицы, когда она листает страницы.
— Что это такое? — спрашиваю я ее.
— Дневники моей матери, — хрипло шепчет она. — Она писала в них каждый день в течение девяти месяцев, пока была беременна нами. Это записи, которые она написала прямо перед родами.
15 мая,
Что-то не так. Я чувствую это своими костями. Всю беременность все было слишком идеально, и я все жду, пока упадет второй ботинок. Тео думает, что у меня паранойя. Когда он узнал, что я беременна, он пришел в восторг. Мы так долго пытались. Его волнение возросло, когда я объявила, что у нас будут близнецы. В тот момент, когда он узнал, что они обе девочки, он отдалился. Злой. Девочки не могут унаследовать его империю. Они ни на что не годятся, даже если он выдаст их замуж за союзы, они никогда не принесут такой пользы, как наследник мужского пола.