Мои ноги двигаются быстро, чтобы оказаться вне пределов его досягаемости, и это заставляет Люциана поднять руки в позе капитуляции. Я бы поверила в это, если бы не выражение, омрачившее его черты.
— У меня нет намерения причинять тебе боль, – говорит он низким и осторожным голосом.
Я тебе не верю. Такие люди, как ты, умеют только разрушать.
— Я кое-что узнал о тебе, но я не знаю, насколько это правда, – продолжает он говорить. Когда я просто смотрю на него, он спрашивает. – Тебя держали в плену?
Этот вопрос разрывает фантазию о свободе, которую мне удалось создать вокруг себя с тех пор, как я ступила на территорию Святого Монарха.
Мое сердце начинает бешено колотиться в груди, когда воспоминания о моем "пленении" проникают сквозь трещины в моем сознании. Они всегда там, прячутся в тени, готовые вцепиться когтями в мою душу… или то, что от нее осталось.
— Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, – выдавливаю я слова сквозь сдавленное горло.
Мрачная хмурость появляется на лице Люциана, а затем он кивает головой.
— Я пришлю охранника присмотреть за тобой.
К моему абсолютному удивлению, я смотрю, как он уходит, не сказав больше ни слова.
Я испускаю тяжелый вздох облегчения и, подняв руку, кладу ее на охваченный паникой орган, бьющийся о мои ребра, наблюдая, как уверенная фигура Люциана растворяется в темноте.
Он действительно послушал меня?
Я этого от него не ожидала.
Секундой позже охранник подходит ко мне и, кивнув головой, останавливается возле дерева.
Чувствуя себя немного в безопасности, я оглядываюсь на фонтан.
Наконец-то я осталась одна.
Я делаю все возможное, чтобы отогнать ужасные воспоминания, всплывшие на поверхность из-за вопроса Люциана. Присаживаясь на скамейку, я подтягиваю ноги к груди. Я обхватываю руками голени и кладу подбородок на колени. Затем я просто слушаю воду, и звук кажется очищающим.
Данте здесь нет. Есть только я, ночь и прекрасный сад.
Мои глаза поднимаются к лицу статуи.
Кому мне молиться, когда сам Бог оставил меня?
Ее мрачный взгляд – очевидный ответ. Никому.
Что я собираюсь делать? Я не могу вернуться на виллу. Я не могу выйти замуж за Данте. Одной мысли о том, что я буду связана с Данте на всю жизнь, достаточно, чтобы мое горло сжалось от паники и страха.
Мое тело начинает дрожать, когда безнадежность переполняет меня.
Ты должна научиться защищать себя, Елена. Научись стрелять из пистолета. Научись драться.
Дрожь утихает при этих мыслях. Академия Святого Монарха – идеальное место, чтобы научиться навыкам, которые мне понадобятся, чтобы убить Данте... прежде чем он убьет меня.
_______________________________________________
ЛЮЦИАН
Заходя в оружейную, я киваю мисс Дервиши. Она работает в Академии Святого Монарха уже более десяти лет, обучая обращению с оружием. Она помогает Ким Юнгу, контрабандисту, выбрать оружие.
В тире раздаются выстрелы, и, взяв в руки "Glock", я проверяю обойму.
— Кто еще здесь есть?
— Мисс Лукас, – отвечает мисс Дервиши.
Мой взгляд падает на мисс Дервиши, удивляясь, что Елена здесь. Особенно учитывая, что сейчас шесть утра.
Интересно.
Это последнее место, где я ожидал столкнуться с Еленой. Особенно после того, как я не видел ее последние три дня, но она постоянно была у меня в мыслях.
Той ночью я многое узнал из нашего с ней разговора. Я не сомневаюсь, что она была пленницей на вилле своего отца. Когда я взял ее за руку, ее реакция говорила о многом. Я мог чувствовать исходящие от нее страх и панику.
Есть еще сотни вопросов без ответов, и тот факт, что я даже думаю о них, должен заставить меня волноваться. У меня никогда не было личного интереса к женщине, и неспособность перестать думать о Елене должна быть для меня достаточным предупреждением.
Тем не менее, это предупреждение, которое я явно намерен проигнорировать.
Крепко сжимая "Glock", я иду к тиру. Есть десять кабинок на выбор, но я продолжаю проходить мимо пустых, пока не добираюсь до кабинки рядом с Еленой. Она не замечает меня, так как закрывает один глаз, целясь в мишень. Ее язык выглядывает между губ, а затем она нажимает на курок. Все ее тело дергается, и она полностью промахивается мимо цели.
Какой бы милой она ни выглядела в данный момент, на моем лбу появляется морщинка, когда я спрашиваю:
— Ты когда-нибудь держала в руках оружие до сегодняшнего дня?
Я мгновенно жалею о том, что заговорил, когда она издает писк, поворачиваясь ко мне. Огнестрельное оружие выпадает у нее из рук, но затем она карабкается, чтобы поднять его.