Взгляд Люциана скользит по моему лицу.
— Что заставляет тебя думать, что тебе придется отказаться от своей свободы?
— Все. Весь этот мир, за который ты отвечаешь. – Я делаю вдох, и мои легкие наполняются ароматом его лосьона после бритья, который, должна признаться, мне начинает по-настоящему нравиться. – Или ты собираешься сказать мне, что все будет по-другому? Возможно, сейчас на этой двери нет замка, но что помешает тебе сделать это позже? Однажды ты потеряешь терпение по отношению ко мне, и все начнется с одной пощечины.
Люциан подносит руку к моему лицу и обхватывает ладонью мою щеку, прикосновение кажется нежным. Он подходит ближе, пока наши тела почти не соприкасаются, а затем говорит:
— Я никогда не смог бы ударить тебя. Даже если ты заставишь меня лезть на стену.
Он наклоняется и запечатлевает поцелуй на моем лбу. Его губы задерживаются на мне, и мне приходится закрыть глаза от того, насколько это приятно.
— Я просто хочу обрести свободу, – умоляю я, надеясь воззвать к его сердцу.
Он отстраняется и ловит мой взгляд.
— Ты вольна приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится, Елена. Ты вольна делать все, что захочешь.
На моем лбу начинает появляться морщинка.
— Ты просто позволишь мне выйти из дома? Прямо сейчас?
Его глаза слегка прищуриваются.
— Да... – наклонив голову, он продолжает, – но тебе лучше вернуться. Не сомневайся, я ожидаю застать тебя дома, когда вернусь с работы.
Мои глаза мечутся между его глазами, ища правду в его словах.
— Значит, в течение дня я могу делать все, что захочу? – Я спрашиваю, чтобы убедиться.
— До тех пор, пока с тобой будут охранники. Я также предпочитаю, чтобы ты брала с собой мою тетю, особенно в походы по магазинам. Она их обожает.
Я снова хмурюсь, и мое сердце начинает биться немного быстрее, когда начинает возвращаться надежда.
— Что произойдет в тот день, когда я разозлю тебя? – Я спрашиваю.
Пальцы Люциана скользят по моей щеке к слабому синяку на подбородке.
— Ты вчера разозлила меня, и я тебя не бил. – Он пожимает плечами. – Мы будем ссориться. Мы будем мириться. – Качая головой, он пронзает меня предупреждающим взглядом. – Но мы никогда не поднимем руку друг на друга.
Мне нужно знать больше. Мне нужно знать, как я заплачу за непослушание ему, потому что всегда есть за что платить.
— Значит, никаких наказаний? – Я спрашиваю. – Мы просто поссоримся, и все?
Уголок его рта приподнимается в опасно сексуальной усмешке. Он снова наклоняется вперед, а затем шепчет мне на ухо:
— О, ты заплатишь. Просто не так, как ты думаешь.
— Каким образом? – спрашиваю я, оставаясь совершенно неподвижной.
Люциан опускает руки на мои бедра, и его ладони медленно скользят по моим изгибам, пока не достигают ягодиц. Я выдыхаю воздух от острого ощущения, которое это вызывает у меня в животе. Затем они перемещаются ко мне на спину, и я чувствую себя так, словно меня загипнотизировали – я сосредотачиваюсь только на нем.
Мои губы приоткрываются, и когда он выдыхает воздух мне на ухо, мои глаза закрываются, а тело дрожит.
— Разозли меня, и я сведу тебя с ума только для того, чтобы заставить жаждать моего члена, – бормочет он низким и соблазнительным голосом.
Волна тепла разливается по моему телу, как будто он поджег его, и мой разум затуманивается, как тогда, когда он целовал меня.
Губы Люциана скользят по моему подбородку, и когда его рот касается моего, я резко выдыхаю. Мои губы покалывает от желания прикоснуться к его губам, но вместо того, чтобы поцеловать меня, он отстраняется. Ухмылка возвращается на его лицо.
— У тебя есть еще какие-нибудь вопросы?
Я быстро качаю головой.
— Хорошо. – Люциан еще раз целует меня в лоб. – Не заставляй мою тетю ждать. Ей не терпится спланировать свадьбу. – А потом он выходит из моей комнаты. Я делаю три шага к своей кровати и плюхаюсь на нее, мои ноги слишком онемели, чтобы стоять.
Боже мой.
Что это было?
Я действительно хотела, чтобы он поцеловал меня. Я никогда не чувствовала этого раньше, даже с Альфонсо, и это заставляет меня с изумлением смотреть в пространство.