Франко смотрит на меня, сначала с удивлением, а затем его лицо расплывается в широченной улыбке.
— Для меня было бы честью работать бок о бок с вами.
— Хорошо. На самом деле это не подлежит обсуждению, – шучу я с ним.
Он издает лающий смешок.
— Маттео заменит тебя во главе охраны, – сообщаю я ему.
Франко кивает, и тогда я перевожу взгляд на Лео.
Лео поднимает подбородок, его глаза встречаются с моими.
— Ты был готов умереть за мою жену. – Лео кивает, и я без сомнения знаю, что он сделал бы это снова, если бы ее жизнь была в опасности. – Мне нужно, чтобы ты взял на себя охрану Тино и его клиентов.
Мужчина, который выглядит как медведь, начинает выглядеть эмоциональным, и это застает меня врасплох. Потом он встает и, блять, обнимает меня.
— Спасибо, – говорит он, отходя, затем снова поднимает подбородок. – Я вас не подведу.
— Я знаю.
— Каждый из вас получит по сорок процентов от продаж, а остальное достанется мне.
Не колеблясь, они кивают в знак согласия.
— И вот так мафия снова стала одной большой семьей, – бормочет Алексей.
Я улыбаюсь, думая, что мой отец гордился бы всем, чего я достиг.
Мы пьем за наш будущий успех, и, уладив дела, я ищу взглядом Елену. Я застаю ее беседующей с женой Лео, Марией, и это зрелище приносит мне утешение, зная, что у нее появляется друг.
Я прижимаюсь локтем к руке Лео и указываю на наших женщин.
— Кажется, они ладят.
Лео улыбается.
— Это хорошо.
Тетя Урсула ничего не хотела знать о посещении клуба, поэтому я оставил Марчелло присматривать за ней дома.
— Мы уезжаем сегодня вечером, – внезапно говорит Алексей.
Я поворачиваюсь к мужчине, который стал мне как брат.
— Нам будет тебя не хватать.
Он ухмыляется мне.
— Если бы у меня не было другой работы, я бы остался.
Издав смешок, я качаю головой.
— Тогда я был бы банкротом. Ты чертовски дорогой.
Мы все смеемся, а затем Алексей поднимает свой бокал в тосте.
— За то, чтобы жить, трахаться и убивать.
Мы все делаем по глотку, а затем я снова перевожу взгляд туда, где стоит Елена. Не обнаружив ее и Марию за их столиком, я продолжаю осматривать окрестности, пока не вижу, что они танцуют с остальными.
Я расслабляюсь, наблюдая, как веселится Елена – просто типичная двадцатиоднолетняя женщина, наслаждающаяся жизнью, и это завораживает меня.
Ее тело чувственно двигается в такт музыке, ее попка идеальна в обтягивающих джинсах, которые на ней надеты. Она поднимает руки, довольная улыбка изгибает ее губы, и я любуюсь ее грудью, выпирающей из шелкового топа.
— Вместо того, чтобы трахать свою жену глазами, иди потанцуй с ней, – бормочет Алексей, вызывая у меня смешок.
Я ставлю свой бокал и подхожу к Елене. Ее взгляд прикован ко мне, и когда я сокращаю расстояние между нами, она прикусывает нижнюю губу.
Чертовски завораживающе.
Добравшись до нее, я обхватываю ее левой рукой за талию и крепко притягиваю к себе. Я начинаю двигаться вместе с ней, наши бедра мгновенно обретают одинаковый чувственный темп.
Мы сосредоточены друг на друге только по мере того, как между нами нарастает потребность быть единым целым.
Елена так сильно изменилась с тех пор, как я впервые встретил ее. Там, где она была пугливой и боялась собственной чертовой тени, она отправилась в недра ада, потому что думала, что я в опасности. Это было неправильно с ее стороны, но я не могу игнорировать тот факт, что она не съежилась перед моим злейшим врагом на сегодняшний день, а вместо этого встретилась с Евой лицом к лицу.
Благодаря обучению, которое мы начали три дня назад, скоро она станет настоящей королевой мафии.
— Ты счастлива, amore mio?
Она обвивает руками мою шею.
— Неописуемо счастлива. – Уголок моего рта приподнимается, затем она говорит: – Но…
— Но?
Елена прижимается ко мне, и ее зубы прикусывают мою нижнюю губу. Прижимаясь к моему рту, она говорит:
— Я была бы намного счастливее, если бы твой член прямо сейчас был глубоко внутри меня.
Христос.
Эта женщина.
Она отстраняется с обольстительной улыбкой на лице.
— Чего хочет моя жена, то моя жена и получает, – говорю я и, взяв ее за руку, увожу с танцпола. Я иду в офис, которым редко пользуюсь, и, затащив Елену внутрь, закрываю за нами дверь и запираю ее на ключ, чтобы нас никто не потревожил.