– Давай, расчленяй. Потому что я конченый, а мир вокруг – говно. Домой я не вернусь. Все заебало.
Он говорит:
– Мальчик, ты спятил? Не буду я тебя расчленять, пофоткаю и все. Мы с приятелем из Москвабада поспорили, сможет ли среднестатистический школотун надеть костюм горничной и выполнять приказы хозяина. Ну, в смысле, насколько может быть реалистичен сюжет мультика, пойдет ли школоло на такое, – и достает айфон.
Я ему:
– Ах ты, ёбань! Я думал, ты нормальный, уважающий себя маньяк, а ты какое-то офисное быдло, которое не способно даже зарезать мальчика, когда он сам просит! Ваше поколение всё тоже конченое! Ты какого хуя, сука, развелся с женой и не сделал мне друга? Почему я должен сосать под столом у фарходов, если ты ипаный эгоист и не думал о будущем своей страны? Ты, блядь, живешь для себя, а обо мне ты подумал?
Он, по-моему, перессал от такого монолога.
Я поправил чулки и продолжаю:
– Как ты, сука, думаешь, почему к тебе никто не пришел? Потому что у тебя, сука, нет настоящих друзей! Тебе, блядь, нужны не друзья, а рабы, тебе же насрать на других людей! И им на тебя насрать! Тебе в твоем офисе пиздят, как ты для них нужен и важен, а сами только и думают, как подсидеть. И бухают они с тобой только потому, что корпоратив. Они все тебе врут, понимаешь? А если бы ты сделал ребенка, я бы щас пошел с ним в ипаный бургеркинг, понял? И мне от тебя надо только двести рублей, а своих убитых енотов в анал себе засунь!
Он снимает на айфон, как я выступаю, и ржет.
Я говорю:
– Ну снимай, снимай, отморозок, тут и спаивание несовершеннолетних, и развратные действия, и вся нетрадиционная хуйня. Так что тебе по-любому придется меня убить. Потому что ты, сука, не сделал сына. И теперь меня гнобят разные маги и фарходы, а я изгой в своей стране.
Окончив речь, я уже сам себе налил и сел, отчего корсаж костюма горничной нахуй треснул по всем швам. Венский стул неприятно холодил мои ляжки.
Этот спрашивает:
– Мальчик, а тебе вообще сколько лет? Откуда такое радение за судьбу страны?
Я:
– Не ссы, возраста согласия уже достиг. Паспорт показать не могу, потому что с собой не ношу. Но можешь поверить на слово, что мне шестнадцать.
Он:
– А мне тридцать шесть.
Я:
– Вот видишь, если бы у тебя был сын, я бы не стал единственным блондином в своей школе.
Он:
– Ты правда думаешь, что мой сын пошел бы в одну быдлошколу с тобой? Я, слава Будде, хорошо зарабатываю и могу себе позволить нормальное образование для детей.
Я:
– Ну еще бы, я необразованное быдло из семьи утырков. У меня по физике двойка и по математике тоже. Трабл в том, что плодятся одни утырки, а белые господа живут в свое удовольствие и юзают малолетних утырков. Так что расчленяй меня, сука, и хватит ржать!
Кстати, по физике и математике у меня реально двойки, но это не только у меня, а у всего класса. Нам тупо не у кого списать.
Потом мне резко захотелось блевать, но я не знал, где сортир, так что немного наблевал ему на ковер и в полиэтиленовый пакет. Поскольку я горничная, мне пришлось это убирать. И тогда я решил, что вот уже теперь я реально конченый, а то, что было до того, – хуйня. После я лежал на кровати, и меня крутило, как лопасти вентилятора, а мужик посоветовал поставить одну ногу на пол, чтобы не так колбасило и падать было удобнее. Я попросил меня уже скорее расчленить, чтобы не мучился. И утром второго я еще блевал у него в туалете желтым. А никаких нетрадиционных отношений не было. Так я окончательно потерял веру в старшее поколение.
Я снял чулки и остатки юбки и натянул свои драные узкачи. Этот еще спал. Я вытащил из его телика флешку, чтобы показать мультик Фарходу. Достал из кошелька двести рублей. Потом немного подумал и взял еще три штуки, потому что за вчерашнее выступление имею право купить себе нормальные штаны и перестать уже быть дырявым. Триста долларов, конечно, не взял. Потому что не знал, где они лежат. Потом думаю: «Надо бороться за свои права». Положил рубли на место, разбудил его и потребовал расплатиться за услуги. Потому что я хоть и достиг возраста согласия, но если он меня наебет, то будет бегать, как Ассанж от Интерпола. Этот достал триста убитых енотов из заначки и такой: «Все-таки надо было тебя расчленить». Но я уже не хотел, чтобы меня расчленяли. Паходу, не надо было вчера брать косяк у Маги, и мир не потерял бы все краски.
На улице было очень заебись, светлее, чем вчера, а снег уже весь сошел. В теле разлилась такая слабость, что я присел на поребрик и позвонил Фарходу, чтобы он меня довел до дома. Но Фарход не смог, потому что они вечером все-таки достали бухла и долго искали меня, боялись, что крышу сорвет. И в процессе поисков как следует накидались. Из всех из них более-менее в норме был Алишер, он меня довез на такси. У них какое-то очень дешевое таджикское, можно взять за сто рублей.