— Заткнись блядь, Эйден.
— Просто констатирую факты, Лев. — он перегибается через стол, хватает яблоко и с хрустом откусывает большой кусок. — Играй с умом, а не силой.
Я наклоняю голову набок, наблюдая, как он жует яблоко.
— Ты ведь знаешь, что произошло той ночью, не так ли?
— Конечно, — он выглядит совершенно невозмутимым, его мертвые глаза высчитывают лучший способ свергнуть игру своего отца.
После того случая девять лет назад с Эйденом произошло что-то совершенно неправильное.
Как будто божество забрало моего маленького кузена и послал нам демона от его имени.
Бесчувственный демон-психопат.
— Почему ты ему не рассказал? — спрашиваю я.
— У меня не было причин, ему об этом рассказывать, — он поднимает плечо. — Как я уже говорил, играй с умом, а не силой. Ты не сможешь свергнуть Джонатана Кинга в физической игре. Но играть надо сообразительно...
Он оставляет это висеть, когда уголки его губ приподнимаются. Должно быть, он придумал, как защитить свою оборону от безжалостного нападения Джонатана.
Но это, вероятно, поставит его королеву под угрозу. Не то чтобы Эйдена это волновало. С самого начала он никогда не стеснялся доставать большие пушки.
— У тебя есть что-нибудь, что связывает тебя с той ночью? — спрашивает он, не отрывая взгляда от доски.
— Я убиваю все связи. Начиная с этой чертовой принцессы Клиффорд и ее следствия.
— Именно. — он берет еще одно яблоко и бросает мне. Я ловлю прямо у себя над головой, когда он говорит. — Сыграй...
— Это не игра, — я заканчиваю.
Одна из самых правдивых вещей, которые когда-либо говорил отец.
Я еду с Эйденом на раннюю тренировку, потому что моя машина нуждается в профессиональной помощи, чтобы удалить краску.
Когда мы останавливаемся на стоянке, я замечаю медово-каштановые волосы, развевающиеся на ветру. Эйден выходит, но я остаюсь приклеенной к своему месту, наблюдая за ее легким смехом.
Она откидывает голову назад, в ее глазах вспыхивает спонтанная энергия. Она доносится до меня с другой стороны автостоянки и будоражит темную, неистовую часть меня.
Я хочу это разрушить.
Мне нужно это разрушить.
Красивые вещи положительно влияют на людей. Многие хотят запечатлеть подобные моменты и переживать их снова и снова.
Но не я.
Я жажду сжечь их и уничтожить их прах, пока ничего не останется.
С Астрид Клиффорд, это ощущение превращается во нечто иное.
Я вынужден сделать ее жизнь такой же черной, как эти полотна, но часть меня жаждет почувствовать ее прерывистое дыхание, когда я врываюсь в ее личное пространство без приглашения.
Эйден высовывает руки из моего открытого окна.
— Ты идешь?
«Дэниел Стерлинг». Я замечаю парня, обнимающего ее за плечи, когда они заходят внутрь.
У меня две мысли о нем.
Ему нужно сломать руку.
Он тоже должен быть черным, раз стал свидетелем ее смеха.
Эйден следует за моим взглядом.
— Он старший и обычно сидит на скамейке запасных.
— Или вообще перестал играть.
Вчера он не пришел на тренировку, вероятно, не желая тратить время на выпускной год.
Дэниел, дерзкий футболист. Тип, который использует игру, чтобы намочить свой член и получить все внимание, которое приходит вместе с ним.
Он достаточно порядочный человек и мог бы уже давно занять свое место, если бы не его дурацкие попытки.
Улыбка растягивает мои губы. Угадайте, на кого я обрушу свой гнев во время сегодняшней тренировки?
Одно очко над принцессой Клиффорд.
Мой телефон звонит, когда я тянусь за сумкой. На экране вспыхивает номер Криса, и я нажимаю «Отклонить».
Я не в настроении выслушивать его пустые оправдания.
Он посылает сообщение.
Крис: Срочно. У меня есть новости.
— В чем дело? — я отвечаю, как только он звонит.
— Я подслушал, как мой отец разговаривал со своими офицерами, — шепчет он и, кажется, задыхается.
— И?
Благодаря тому, что отец Криса является заместителем комиссара полиции Метрополитена, мы смогли избежать тюремных неприятностей все эти годы.
— Это плохо, — холодно произносит Крис. — Врач этой девушки сказал, что она сможет вспомнить, попадала ли она в подобные обстоятельства или показать потенциальных подозреваемых. Мой старик и его коллеги обдумывают это. Он велел им довести дело до конца, потому что она дочь лорда. Блядь, Кинг. Что, если она нас помнит?
— Она не помнит, — говорю я. — Держи рот на замке и приходи на тренировку.
— Но...
— Тренировка, Крис.
Я вешаю трубку, прежде чем он успевает сказать что-нибудь еще, что ухудшит мое и без того дерьмовое настроение.
Гнев от этого утра накатывает на меня и все вокруг, заглушая дыхание.
Похоже, принцесса отказалась меня слушать.
Я погублю ее прежде, чем она погубит меня.
\
Глава 10
Астрид
Вы выбрали не ту тему, ваше величество.
— Шлюха.
— Проститутка.
— Настоящая сука.
Мое лицо остается пустой доской даже со всеми оскорблениями, брошенными мне. Кажется, кто-то назвал меня даже потаскухой. Кто, черт возьми, сейчас использует этот устаревший исторический термин?
С прошлой недели, когда Леви загнал меня в угол перед всей школой и сказал, что я «умоляла» его об этом, вся школа жаждала моей крови.
Во время обеда я получила два предложения от парней, которые заверили меня, что не заставят меня молить об этом.
Вот почему я ем в укромном уголке школьного сада. Во всяком случае, мне никогда не нравилась претенциозная атмосфера кафетерия. Леви, настроивший против меня всю школу, еще одно доказательство того, почему я никогда не буду принадлежать к этому кругу.
И под кругом я подразумеваю всю футбольную команду, которая всегда следует за ним, будто они подданные его королевского двора.
Ощущается определённая аура вокруг тех, кого он держит рядом. КЭШ — называет их четырьмя всадниками, и они несут в себе всю разрушительную энергию, в которой нуждается Леви.
Все они по-своему безжалостные, даже молчаливые.
С тех пор как я стала невидимкой, я ждала любого бунта против этих настоящих придурков.
И пока этого не произошло.
Все заканчивают тем, что падают на одно колено, как послушные крестьяне.
Даже Дэн принадлежит к их кругу, так что я не могу быть той сукой, которая ругает дерьмовых титулованных спортсменов перед ним.