— Четыре… — Вдруг Андрей подумал, что лейтенант может понять это не так, как нужно, и уточнил: — Мы с Филиппом еще перед войной учились, семилетка у нас была.
— Фашисты закрыли школу?
— Сожгли!
— В Германию многих забрали?
— Конечно. Правда, кое-кто на хуторах спрятался, а два парня в бандеры подались, говорят: в бандерах как-то перебьемся, а в рейхе ихнем точно погибнем.
— Вот так так! — покачал головой Васюта. — Значит, перебьются… С автоматами в руках! Автомат — не игрушка, из него стрелять прикажут.
— А они несознательные, — подал голос Филипп. — Да и Коршун врал им, обманывал: с фашистами, мол, будут воевать…
— А воюют с нами!
— Ну, люди уже стали разбираться, что к чему, — сказал Демчук. — Поняли, что бандеры у фашистов в услужении…
— Ничего, дядя Антон, — пообещал лейтенант, — скоро мы им на хвост наступим! — Улыбнулся открыто: — Учиться хочешь?
Андрей утвердительно кивнул и стиснул зубы так, что выступили скулы и лицо приобрело решительно-упрямое выражение.
— Он у Гришки — это его двоюродный брат, в городе в школе учится — книжки таскает, — сказал Филипп. — Мы как-то попросили у него учебники, не дал, жадина. Вот и берем потихоньку, да он и не замечает, лодырь.
— Славное у вас озеро! — Лейтенант перебросил руку через борт, поплескался. — И большое, как море. А у нас на Днепре…
На берегу грохнуло. Лейтенант замолчал, напрягся, прислушался.
Тишина, только вода плещется…
И вдруг далекая и будто несерьезная автоматная очередь прострочила эту тишину…
Еще издалека увидев рыбацкую хижину, Фрось остановил коня, приказал:
— Давайте, хлопцы, спешивайтесь! Ты, Пецух, бери троих и заходи с той стороны! От леса их отрежем, чтобы не убежали, а мы отсюда навалимся!
Пецух с тремя стрелками побежали к опушке, которая начиналась метров за четыреста от берега.
Фрось в бинокль осмотрел хижину.
Спокойно, никого не видно, двери приоткрыты, замок висит на скобке. Рваная сеть качается на ветру.
Подозвал Гришку.
— Ты говорил, что хижина заперта? — Передал ему бинокль: — Ну-ка глянь!
Гришка сразу почувствовал свою значимость — сам пан Фрось советуется с ним! Засопел от удовольствия, растянулся на траве, оперся на локти, навел бинокль на хижину. Хорошо помнил: двери были заперты. А сейчас приотворены.
Вдруг дух перехватило, показалось, что кто-то высунул из дверей дуло карабина, что черный ствол наведен на него, сейчас выплюнет огонь… Гришка отбросил бинокль и испуганно вжался лицом в траву.
— Что там? — встревожился Фрось.
— Кто-то есть… — Губы у Гришки побелели. — Целился в меня…
Фрось отобрал у него бинокль. Отлично! Если красные разведчики в хижине, то их песенка спета. Фрось поднялся на колени, махнул рукой:
— Матлюк, ко мне!
Матлюк, парень лет двадцати, короткошеий, краснощекий, подбежал к сотнику, уставился преданными глазами.
— Возьми гранаты, прошу пана, — сказал Фрось, — и ужом, ужом под камышами. Посмотри, парень, кто там в хижине, брось им в дверь гранату, проверим, есть там кто?
Матлюк захлопал глазами, возразил нерешительно:
— Но тогда ведь они все… — провел ребром ладони по горлу. — А вы же говорили, нужно взять красных живыми.
— Ты, парень, не лезь поперед батьки в пекло, прошу пана! Гранатой их, потому что, пока будешь брать их живьем, они не одного нашего уложат. Понял?
— Слушаюсь! — Матлюк засунул гранаты за широкие голенища немецких сапог, проскользнул в редкий прибрежный лозняк.
— Ловкий малый, хороший… — засмеялся ему вслед Фрось. Вздохнул сокрушенно, но не очень искренне: — Жаль будет, если его скосит.
Он вновь вооружился биноклем и сразу отложил. Гришка было потянулся за ним, но Фрось оттолкнул его руку локтем.
— Сиди тихо, парень, прошу пана, — покосился на него Фрось, — и спрячься, потому что сейчас здесь такая стрельба начнется…
От хижины глухо ухнуло.
Фрось схватил бинокль, посмотрел, потом поднялся и побежал. За ним редкой цепью бандеровцы. На Гришку никто не обращал внимания, и он побежал следом, стараясь укрыться за спиной огромного стрелка.
Хижина горела, Матлюк стоял неподалеку, с удовлетворением наблюдая за пламенем.
— Там кто-нибудь был? — спросил на ходу Фрось.
— Никого, — вздохнул Матлюк с наигранным разочарованием. — Но если бы и были…
— Отлично сработал, прошу пана, — похвалил Фрось. Увидев Гришку, поманил пальцем. Сказал недовольно: — Так что, ошибочка вышла?..
— Но ведь мы предполагали…
— Предполагали, — поучительно поднял палец Фрось, — и не угадали!
— Не угадали, — понуро согласился Гришка. Вдруг вытянул шею, вглядываясь в камыши. — А где же лодка? — спросил растерянно. — Я оставил там лодку, — ткнул пальцем в камыши, — а ее нет.