Я издаю стон, звук, такой чуждый моим собственным ушам. Боль и удовольствие сливаются в одно мучительно прекрасное ощущение, и я знаю, что если не кончу в ближайшее время, то могу умереть.
— Пожалуйста, — стону, слезы застилают глаза, когда потребность в освобождении царапает меня, как бритвенные лезвия, скользящие по коже. — Позволь мне кончить.
Он снова быстро шлепает меня по ягодицам, а затем продолжает подталкивать выше, но не дает переступить за грань. Кажется, что он игнорирует мои мольбы, пока не убирает язык и не бормочет:
— Попроси меня вежливо, nena5.
— Пожалуйста, позволь мне кончить, сэр, — отвечаю я, ненавидя себя в этот момент и все же зная, что сейчас мне не стыдно. Я бы ползала на четвереньках, как собака, для него просто чтобы почувствовать освобождение, которое он заставил меня жаждать.
Элиас издает звериный рык, его глаза такие яркие, что кажутся звездами на фоне черноты ночи.
— Скажи мне, почему ты заслуживаешь того, чтобы кончить?
— Пожалуйста, — умоляю я, чувствуя себя крайне униженной тем, до чего он довел меня.
Он качает головой.
— Нет, я так не думаю.
Я всхлипываю, когда чувствую, как его пальцы покидают меня.
— Ты не кончишь, пока я не окажусь по самые яйца в этой маленькой тугой киске. Ты поняла?
Напряжение прокатывается по моему телу при мысли о том, как его огромный член будет входить в меня, растягивая так, как я даже не могу себе представить. Трех пальцев было достаточно, но член Элиаса огромен, и я не знаю, как он поместится.
Элиас отпускает меня и расстегивает штаны, его толстый тяжелый член выпрыгивает из них, когда он стягивает нижнее белье со своих мускулистых бедер. При виде этого зрелища глубоко внутри меня разгорается боль. Жажда быть наполненной им.
— А что насчет презерватива? — Спрашиваю я, понимая, что последнее, что мне нужно, — это забеременеть в восемнадцать лет.
В его глазах появляется зловещее выражение.
— Никаких, блядь, шансов. Я трахну твою тугую девственную киску без резинки, и ты получишь каждую каплю моей спермы.
Я с трудом сглатываю.
— А как же…
Он шлепает меня по заднице так сильно, что у меня вырывается воздух из легких.
— Никаких вопросов.
Я вздрагиваю, когда он проводит кончиком члена по моему жаждущему входу, покрывая себя моими соками.
— Я собираюсь трахнуть тебя так чертовски жестко, Наталья, что все на танцах услышат твои крики. — Его голос глубокий и пронизан желанием. — Ты будешь умолять меня двигаться сильнее и быстрее, пока я буду лишать тебя девственности. — Он ударяет головкой своего члена по клитору, заставляя меня содрогнуться от нахлынувшего удовольствия. — После сегодняшнего вечера ты никогда не сможешь выкинуть из головы этот момент со мной. Я навсегда стану частью тебя.
— Элиас, — выдыхаю его имя, но не уверена почему.
Я не могу понять, хочу ли я умолять его остановиться или сделать это. Все мои эмоции перемешаны с желанием, и я больше ничего не могу разобрать. Смотрю на него через плечо, предвкушение переполняет меня, заставляя ждать его следующего шага.
— Скажи мне, чего ты хочешь, — приказывает он.
Я проглатываю свою гордость, зная, что больше нет смысла бороться с этим.
— Я хочу, чтобы ты трахнул меня.
От чистого удовлетворения в его глазах в любой другой момент меня бы затошнило, но я зашла слишком далеко. И затем, без единого слова предупреждения, он грубо толкается вперед, одним движением погружая себя внутрь.
Я кричу, боль почти невыносима, когда моя нетронутая киска растягивается в первый раз.
Элиас хватает меня сзади за горло, заставляя выгнуть спину, и прижимается губами к моему уху.
— Расслабься, nena. Боль утихнет. — Он вылизывает дорожку сбоку от моей шеи, заставляя меня дрожать. — Ты чувствуешь, как глубоко я в тебе? — спрашивает он, его голос напряжен.
Я киваю.
— Да.
— Это так чертовски приятно, Наталья, — бормочет он, целуя мое плечо, а затем нежно прикусывая его. — А теперь расслабься и позволь мне трахнуть тебя.
Я стону, боль стихает, пока он неподвижно остается внутри меня. А потом он начинает двигаться, и перед моими глазами словно вспыхивают звезды.
Элиас стонет.
— Ты действительно была совершенно нетронутой, детка, истекая кровью на моем члене.
Я напрягаюсь, гадая, нормально ли это.
— Это нормально, — говорит он, словно читая мои мысли.
Я стону, выгибая спину, когда он входит и выходит из меня медленными, сильными движениями. Теперь пути назад нет. Мой мучитель лишает меня девственности, и я наслаждаюсь каждой секундой.