— Дай мне еще, — шепчу я, умоляя об этом, и слышу горловой стон Найла, когда он подчиняется.
Дюйм за дюймом он скользит в меня, его член пронзает мою задницу с жжением, которое, кажется, никогда не прекратится, раскалывая меня надвое своим размером. Но его пальцы поглаживают мой клитор по всей длине, смягчая боль, пока он не хрюкает и не толкается вперед, и вся его массивная длина не оказывается внутри моей задницы.
— Я… боже, в тебе так чертовски хорошо, — стонет он. — Сейчас я собираюсь трахнуть тебя в задницу, Габриэла, и долго это не продлится. Но я заставлю тебя кончить еще раз, прежде чем это сделаю я. — Он сжимает мое бедро, постанывая, когда прижимается ко мне. — Теперь держись за спинку кровати, девочка, и прими мой член.
Когда он начинает двигаться, я издаю крик наполовину удовольствия, наполовину боли, но чувствую, как нарастает оргазм, несмотря на это или, может быть, даже благодаря этому. Я слишком неопытна, чтобы знать наверняка, слишком нова в этом, но все, что я знаю, это то, что я собираюсь кончить с членом Найла в своей заднице. Идея настолько восхитительно распутная, настолько бунтарская, что это только увеличивает мое удовольствие.
Его пальцы впиваются в мое бедро, когда он двигается быстрее, его член входит и выходит из меня с уверенностью, которая поднимает меня все выше и выше, и я слышу, как он издает звук, возвещающий о его собственной кульминации.
Три ночи. Три ночи с ним, и я уже кое-что знаю о нем, то, как он двигается, приближаясь к краю, звуки, которые он издает, то, как отчаянно он держится за меня, как будто наполовину боится, что я могу ускользнуть прежде, чем он успеет закончить. Сколько еще я могла бы узнать, если бы у нас было больше времени?
Эта мысль пронзает меня насквозь, обжигая грудь, несмотря на удовольствие, пробегающее рябью по моей коже, когда Найл подталкивает меня к краю.
— Я собираюсь кончить, черт возьми, — выдавливает он. — Я не могу терпеть… пойдем со мной, Габриэла!
Он стонет последние слова, его член вонзается глубоко в мою задницу, когда он неистово трет мой клитор, и я запрокидываю голову назад, хватаясь за спинку кровати, когда он запихивает свой член глубоко в мою задницу, а моя спина выгибается, прижимаясь к нему спиной. Я чувствую жар его спермы, когда мой оргазм обрушивается на меня, наполняя меня, овладевая мной, и я испытываю чувство удовлетворения, облегчения от того, что все, что я могла дать, принадлежит ему. Даже если я никогда больше не увижу его после сегодняшнего вечера.
В итоге мы лежим рядом на кровати, лицом друг к другу, Найл держит меня в своих объятиях. Я чувствую себя потной и липкой, мокрой от своего возбуждения и его спермы, но я не хочу двигаться. Я хочу остаться тут, в его объятиях, обнаженная, если не считать ожерелья, которое он мне подарил, и забыть о существовании внешнего мира, и что я должна вернуться к этому, и как можно скорее.
Найл проводит кончиком пальца по драгоценному камню в форме капли, лежащему на моей коже.
— Женщина, у которой я его купил, сказала, что топаз символизирует красоту, — тихо бормочет он. — Мне показалось, что это подходит. — Его губы касаются моего плеча, его ладонь прижимается к топазу, прижимается к моей груди, как будто хочет удержать меня в постели рядом с собой. — Она сказала, что это также для защиты. Я не могу себе представить, от чего тебе может понадобиться защита, но теперь она у тебя есть, на всякий случай.
Поскольку скоро меня здесь не будет. Я слышу слова, которые он не произносит, и от этого у меня болит сердце. Он понятия не имеет о правде о том, кто я такая, о том, от чего мне может понадобиться защита. Но я пришла к Найлу не за этим. Я пришла к нему ради удовольствия.
— Я не хочу, чтобы сегодняшний вечер заканчивался, — шепчу я, поворачиваясь к нему лицом, и его темно-синие глаза встречаются с моими поверх подушки. Я не хотела этого говорить, слова вырываются сами по себе, и я волнуюсь, что это оттолкнет Найла. Я старалась не быть навязчивой, не держаться за него крепче, чем следовало бы, но его реакция говорит мне, что он не думает ни о чем из этого.
— Тогда давай сделаем так, чтобы он продлился еще немного, — шепчет он в ответ.
В конце концов мы оказываемся в ванне. Она не особенно большая, меньше, чем та, что находится в моей ванной комнате дома, но нам двоим удается туда втиснуться. Найл наполняет ее горячей водой и поворачивается, чтобы увидеть, как я роюсь в шкафчике под раковиной.