- Сомневаюсь. Над этой книгой можно работать всю жизнь, Магнус. Ее тема неисчерпаема. Я понимаю возмущение Ричарда. Твоя отсрочка принесет ему серьезный ущерб и разрушит все его планы на лето.
- Да, если иметь в виду поток наличных денег, - ехидно заметил Магнус. - Послушай, Генри, ему не за что обижаться на меня. Я получил массу заманчивых предложений, но решил издать книгу именно у него.
Почему бы тебе не напомнить ему об этом? Ты же сам договаривался с ним по поводу нашего контракта.
- Да, но ты сначала пообещал, что книга будет готова к осени. Затем перенес ее на раннюю весну. А теперь хочешь убедить его в том, что сдашь ее к следующей осени.
По-моему, у Ричарда Боумана есть все основания для беспокойства. На его месте и я бы встревожился.
- Генри, не хитри, - усмехнулся Магнус. - Я же знаю, что интересует тебя больше всего. Ты хочешь получить аванс, и как можно скорее. Ты получишь его, уверяю тебя. Причем сумма возрастет, если ты оставишь меня в покое. Ты же нормальный парень, Генри, так не дави на меня. А сейчас извини, мне еще нужно многое сделать.
***
- Хлоя, где Пирс? - озабоченно спросил Людовик. - У меня к нему важное дело.
- Его нет, - ответила Хлоя. - Он уехал в Штаты на несколько дней. А что случилось?
- Ничего страшного, дорогая, не пугайся. Дело в том, что Николае Маршалл хочет немедленно встретиться с Пирсом. По его словам, секретарша Пирса ничего не смогла толком объяснить ему. Вообще им за то и платят, чтобы они никому ничего толком не объясняли, но это не тот случай. Поэтому он позвонил мне и попросил выяснить насчет Пирса.
- К сожалению, его действительно нет дома. Надеюсь, это дело можно немного отложить?
- Да, но только ненадолго. Кстати, у тебя нет адреса или телефона Пирса?
- Есть. Он остановился у Герба Леверсона в Голливуде. Это тот продюсер, который снимал фильм "Сон в летнюю ночь". Правда, Пирс не любит, когда я звоню ему без особой нужды.
- Думаю, сейчас она есть. Это действительно очень важно.
- Хорошо, я попытаюсь связаться с ним как можно скорее.
Хлоя тут же набрала номер Герба Леверсона.
- Нет, мадам, - ответил ей бесполый голос, - к сожалению, мистер Леверсон уехал на несколько дней.
Мистер Виндзор? Да, он тоже уехал, но собирался вернуться завтра. Что ему передать? Кому он должен позвонить?
- Скажите ему, что звонила миссис Виндзор. - Хлоя чуть не заплакала от отчаяния.
После этого она позвонила Людовику.
- Его там нет. Он куда-то уехал на пару дней.
- А почему ты расстроилась?
- Нет, все в порядке.
- Хочешь, я приеду к тебе?
- Нет.., то есть да. О, Людовик, я не знаю! Я так устала от всего этого!
- Поставь чайник. Я еду.
***
- Ну ладно, - сказал Людовик, выслушав се исповедь. - Думаю, этого достаточно. Надо что-то делать.
- Что?
- Решать вопрос о твоей судьбе.
- Нет, Людовик, только не сейчас.
- А когда же? По-моему, это самое подходящее время. - Они сидели на диване в ее лондонском доме.
Людовик держал Хлою за руку и пристально смотрел ей в глаза. - Ну что тебя удерживает, скажи, пожалуйста?
- Что за глупости, Людовик? Мой брак, что же еще?
- Хлоя, у тебя нет никакого брака. Неужели ты не понимаешь этого? У тебя нет ничего. Посмотри на себя.
Ты разочарованная, одинокая и оскорбленная женщина, преданная мужем.
- Не стоит драматизировать, Людовик. - Хлоя через силу улыбнулась. - Я чувствую себя прекрасно, - добавила она и неожиданно разрыдалась.
Людовик протянул к ней руки:
- Иди ко мне, дорогая.
Хлоя доверчиво прильнула к его груди, заливаясь слезами.
- Прости меня, - сказала она наконец. - Мне было необходимо выплакаться.
- Тебе нужно нечто большее, - уточнил Людовик, нежно гладя ее по голове.
- Ты правда так думаешь? - спросила Хлоя и вытерла слезы.
- Да. Тебе нужна настоящая любовь. Тебе нужен .человек, который ухаживал бы за тобой, заботился о тебе и защищал тебя. - Он наклонился к Хлое и нежно поцеловал ее. - Тебя следует беречь, целовать и делать все возможное, чтобы ты не забывала о существовании настоящего счастья. А сейчас я хочу спуститься вниз и купить тебе немного бренди...
- Я ненавижу бренди.
- Тогда тебе нужно выпить крепкого кофе, принять ванну и привести себя в порядок. А потом мы пойдем куда-нибудь поужинать.
- Нет, Людовик, ты же знаешь, что я не могу пойти с тобой в ресторан.
- Почему?
- Нас могут увидеть.
- На это я и надеюсь.
- И Пирс может позвонить.
- Я и на это надеюсь. Розмари сообщит ему, что мы пошли ужинать. В чем проблемы? Перестань плакать, Хлоя.
Вытри глаза; я вернусь через несколько минут.
- Хорошо, - сказала она, поняв, что лучше уступить ему.
***
- Ну а теперь, Хлоя, - сказал Людовик, когда они уселись за уютный столик в ресторане, - мы должны достичь соглашения.
- О чем ты говоришь? Какое соглашение?
- Соглашение со мной, - очень серьезно ответил он. - Я вполне серьезно все эти годы уговаривал тебя выйти за меня замуж. Я влюбился в тебя с первого взгляда, а потом твое отчаянное положение убедило меня, что тянуть нельзя.
- Да, но с тех пор я сильно изменилась. Я уже ничего не боюсь и чувствую себя гораздо увереннее, хотя нередко впадаю в отчаяние. Я уже зрелая женщина, Людовик, и...
- Знаю, знаю, - прервал он ее и нежно погладил по щеке. - Ты вполне зрелая, самостоятельная и сильная. Вот поэтому я и люблю тебя.
- Не опекай меня, Людовик. Я терпеть этого не могу.
- Я и не опекаю тебя. Боже, ты ничего не поняла!
Я люблю тебя, Хлоя. Люблю так сильно, что не могу это выразить. А я, между прочим, всегда отличался умением выражать свои мысли. Прошу тебя: взгляни трезво на свою жизнь, на свой так называемый брак и прими решение, о котором, смею надеяться, ты никогда не пожалеешь.
- Какое же это решение? - улыбнувшись, спросила она.
- Свяжи свою судьбу со мной.
- Я не могу, Людовик. Не могу, и ты прекрасно это знаешь.
- Что тебя останавливает, Хлоя? Ты будешь счастлива со мной. Может, я недостаточно привлекателен?
- Нет, ты мне очень нравишься, но я никогда не понимала адюльтера.
- Ну что ж, я переживу и это.
- Людовик, но я говорю о себе.
- А ты не говори о себе. Вообще не надо ничего говорить, Хлоя. Надо делать. Переспи со мной. Я уверен, что ты не пожалеешь.
- Но, Людовик...
- Послушай, - прервал он ее так страстно, что она даже вздрогнула от неожиданности. - Послушай, Хлоя, я люблю тебя! Очень люблю! Я наблюдаю за тобой уже много лет, стараясь быть сдержанным, любезным и деликатным. Ты очень хорошая - добрая и верная. По-моему, пора перестать быть такой хорошей и доброй.
Ты заслужила это. Да и я тоже, - добавил он и улыбнулся. - Все эти годы я был верен тебе.
- Людовик, не смеши меня. После нашей первой встречи у тебя было по меньшей мере три романа с очаровательными созданиями.
- Они ничего не значили для меня, - возразил он. - Это были лишь короткие эпизоды на долгом пути к тебе.
Он уговаривал Хлою, пока она не потеряла терпение.
- Мне пора домой, - сказала она, поднимаясь.
Людовик отвез ее домой, и Хлоя мгновенно уснула, даже не раздеваясь. Еще не было шести, когда ее разбудил звонок в дверь. На пороге стоял веселый, бодрый и чисто выбритый Людовик с огромным букетом красных роз.
- Я купил их на рынке, - торжественно объявил он, вручая Хлое цветы, а еще я люблю тебя и приехал сказать, что все понимаю и ничего больше не скажу, если ты впустишь меня в дом и угостишь чашкой кофе.
Они прошли на кухню, и Хлоя поставила чайник.
Людовик нежно поцеловал ее в щеку.
- Ты красива даже сейчас, после сна. Нельзя ли подняться в гостиную? Я не очень люблю сидеть на кухне.
В гостиной было еще темно из-за плотных штор, закрывавших окна. Хлоя хотела было поднять их, но Людовик прижал ее к себе.