- Флер, милая, что случилось? Почему ты плачешь?
Флер решительно поднялась с кровати.
- Рубен, мое сердце разрывается от боли, но я не могу выйти за тебя замуж. У меня нет никого другого.
Просто я вообще не хочу выходить замуж. Я очень люблю тебя, но этого мало, чтобы стать тебе надежной и верной женой. Прости меня!
Рубен смотрел на нее, не понимая, что она говорит.
Затем встал, быстро оделся и пошел к двери.
- Тогда прощай. Флер, - печально сказал он.
Флер провела ночь без сна, но и без слез. Вспоминая время, проведенное с Рубеном, она поняла, что была счастлива, хотя и не настолько, чтобы связать с ним жизнь.
Под утро Флер расплакалась. Ей стало жаль его.
Только сейчас она осознала, что ей всегда будет недоставать этого верного и надежного друга.
***
Утром она заявила Солу, что решила уволиться. Тот сперва изумился, а потом стал орать, что она дура набитая, сошла с ума и не соображает, что делает. Флер покорно все выслушала, а потом повторила, что хочет немедленно уволиться.
- Ты понимаешь, что будет с Сильвией? - продолжал кричать Сол. - Ты же уничтожишь ее! Благодаря тебе она стала совершенно другой женщиной. Она так радовалась, что ты выходишь замуж за Рубена.
Флер спокойно объяснила, что не собирается выходить замуж за человека, которого по-настоящему не любит.
- Да что ты понимаешь в любви? - воскликнул он. - Никогда не думал, что ты так глупа. Убирайся отсюда и никогда не показывайся мне на глаза.
- Прекрасно, - сказала Флер. - Именно этого я и хочу.
- Если ты уйдешь, я подам на тебя в суд, - пригрозил он. - Ты нарушила условия контракта и ответишь за это. А реклама косметических изделий? Кто будет этим заниматься?
- Я готова завершить рекламную кампанию без вознаграждения.
- А что ты собираешься делать, - спросил Сол, немного успокоившись. Мыть туалеты?
- Сол, мне не придется мыть туалеты. Я смогу найти работу в рекламном бизнесе. Ведь у меня уже есть опыт и неплохая репутация. Но вообще я подумываю о том, чтобы поработать немного в Лондоне.
Глава 36
Март - апрель, 1972
Мэрилин Чепмен принадлежала к узкому кругу людей, хорошо знавших Ричарда Боумана. Она уже много лет работала у него секретаршей и досконально изучила его повадки. Сегодня Мэрилин поняла, что шеф чрезвычайно взволнован. Он сидел, улыбаясь, в кожаном кресле и угощал шампанским своего лучшего автора и его агента. Перед ним на столе лежала рукопись долгожданной книги, от которой он ждал немалой прибыли. По приблизительным подсчетам, сумма составляла не менее миллиона фунтов. Однако его волнение объяснялось другими причинами.
- Это очень сильная вещь. Магнус, - сказал он. - Великолепная, захватывающая, увлекательная, но вместе с тем взрывоопасная.
- Я знаю.
- Эта.., эта история смерти молодой женщины...
Магнус, мы должны быть абсолютно уверены, что все произошло именно так, как ты написал. Сомнения недопустимы.
- Книга перед тобой. Там все ясно.
- Да, но я хочу иметь гарантию. Не забывай о возможности судебных исков.
- О чем ты говоришь? - Магнус устало откинулся на спинку стула.
- Повторяю: мне нравится твоя книга, Магнус. Но адвокаты Виндзора жаждут твоей крови и набросятся на тебя, как цепные псы. Мы не должны дать им никаких шансов.
- Ну и что?
- А то, что я вынужден настаивать на подтверждении приведенного тобой факта. Это может сделать только мистер Звери. Пусть подтвердит, что все факты соответствуют действительности, даже в мелочах.
Магнус с недоумением взглянул на Ричарда:
- Не думаю, что ты получишь такое подтверждение.
- Почему?
- Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы добиться согласия на разговор. Он скрытен и замкнут.
Да это и неудивительно. Я и представить себе не могу, чтобы он дал клятвенное подтверждение перед толпой адвокатов.
- Не обязательно перед толпой, Магнус.
- Он ничего не скажет даже адвокату, но, полагаю, с тобой согласится побеседовать его сестра.
- Но ее же там не было, не так ли?
- Да, но он откровенно рассказал ей об этом деле.
Эти события преследуют его уже много лет. Они, в сущности, разрушили всю его жизнь, лишили всего того, что он любил и чем дорожил. Поверь, она самый надежный свидетель.
- Но юридически она не свидетель!
- Ричард, я уверен в своей правоте.
- Виндзоры играют в молчанку, выжидают. Конечно, у них полно своих дел. Вокруг нового спектакля Виндзора подняли невообразимую шумиху. К тому же ему светит посвящение в дворянство. Все это еще обострит интерес публики к твоей книге. Ее будут расхватывать.
- Признаюсь, - вмешался в разговор Генри Чанслор, - мне немного жаль Виндзора.
- Незачем его жалеть, - возразил Магнус. - Он не стоит этого. К тому же о нем в книге нет ничего плохого. Возможно, эта трогательная история вызовет к нему симпатию.
- Но все равно это не слишком приятно.
- Не знаю. Отношение общества к гомосексуальным связям с каждым днем становится все более терпимым. Прошло уже пять лет с тех пор, как отменили закон против гомосексуалистов.
- Да брось, Магнус, - заметил Чанслор. - Конечно, закон отменен, но общественное мнение всегда отстает. Театральная богема, конечно, воспримет это спокойно, но вот другая публика... Не забывай, что многие готовы возродить смертную казнь.
Магнус пожал плечами.
- А эта бедная миссис Виндзор? У нее сейчас не самые лучшие времена. Разумеется, она не имеет никакого отношения к "Показному блеску", но как это ей неприятно!
- Неужели?
- Она недавно попала в автомобильную катастрофу и потеряла ребенка. Очень печально. Неужели ты ничего не слышал? Об этом писали почти все газеты.
- Не слышал. - Магнус заинтересовался этой новостью. - Работая над книгой, я никогда не читаю газет. Бедняжка. Какой бесплодный брак! Кто бы мог подумать?
- Магнус, имей совесть. Неужели тебе неведомо сострадание?
- Ну почему же? - усмехнулся Магнус.
- Нам нужно подтверждение еще одного важного свидетеля, - продолжал Боуман. - Правда, это касается другого эпизода.
- Никаких проблем, - успокоил его Магнус. - А сейчас мне пора.
Мэрилин Чепмен вышла в приемную, чтобы достать из шкафа плащ Магнуса, а потом вернулась в кабинет. Она давно недолюбливала Магнуса, а теперь ничто не изменило бы ее мнения о нем. Вот если бы кто-нибудь вставил ему пистон в задницу, подумала она, злорадно улыбаясь.
***
Спектакль "Отелло", которому предстояло открыть летний театральный сезон, привлек пристальное внимание критиков и прессы. Партнером Пирса был Айвор Бренуен. За три дня до премьеры Пирс разругался с Элизабет Фрейзер, исполнительницей роли Дездемоны.
Тут же устроив пресс-конференцию, она заявила, что не намерена продолжать работу с этими "эгоистичными и жадными актерами".
Все с нетерпением ждали скандала, но она вернулась в театр, не желая платить огромную неустойку за срыв спектакля. Правда, и Пирсу пришлось изменить две сцены, которые ее не устраивали.
Хлоя считала Элизабет Фрейзер взбалмошной, истеричной и самовлюбленной, но попыталась убедить мужа пойти на уступки ради спасения спектакля.
***
Хлоя приехала в Стрэтфорд сразу же после обеда.
Пирс остановился в небольшой гостинице, но ей заказал приличный номер в отеле "Роял" на одну ночь.
После премьеры по давней традиции должна была состояться вечеринка, и Пирс хотел, чтобы Хлоя там присутствовала.
Сидя в его номере, Хлоя старалась не замечать, как дрожат его руки. К тому же Пирс был так худ и бледен, что она не представляла себе его в образе венецианского Мавра.
- Я сегодня встречался с прессой, - неожиданно сказал Пирс.
- Догадываюсь, ведь ты проходишь через это испытание почти каждый день. Одна история с Элизабет Фрейзер может свести в могилу.
- Нет, нет, Элизабет Фрейзер не имеет к этому никакого отношения. Это все слухи о посвящении в пэры и о том, как я оцениваю свои шансы.
- Что же ты им сказал?
- Что ничего не знаю об этом, но, конечно же, буду рад, если ее величество примет такое решение.
- А потом?