— Сейчас. Подожди.
Бен пододвигает стул, и мы оба садимся за его компьютер. Он входит в свою брокерскую фирму и открывает счет Дрю.
— Это твой аккаунт. — Затем он прокручивает вниз и показывает мне цифры. Это семизначная сумма. — Это не включает его страхование жизни, которое добавит еще миллион.
— Что?
Я снова вытираю лицо, потому что я все еще плачу на протяжении всего этого разговора.
— Ты слышала меня. Ты знаешь о маме Дрю, верно? Ее семья?
— Ну, да.
— Вот откуда у него деньги. Твой дом? Ты ведь знаешь, что на него нет ипотеки, верно?
— Ага.
— Итак, Кейт, добавь к своей прибыли еще семьсот штук.
Иисус. Как я этого не знала?
— Ты никогда не говорила с ним о деньгах? — спрашивает Бен.
— Нет. Никогда. Оглядываясь назад, это звучит очень глупо с моей стороны.
— Нет. Я уверен, что если бы разговор когда-нибудь приблизился к этой теме, он бы сменил ее. И он тоже не был легкомысленным с этим.
Это трудно принять. Я знала, что деньги не проблема, но я просто никогда не копалась в этом.
— Бен, когда-нибудь, когда наши головы поправятся, нам нужно найти способ сделать что-то с частью этих денег в качестве дани ему.
— Ага. Я думаю, ты права. Кстати, я буду с тобой при оглашении его завещания и все такое.
— Хорошо.
— Значит, транспортная компания?
Летти звонит на следующей неделе и говорит, что чтение «Последней воли и завещания» Дрю состоится у них дома. Адвокат — близкий друг семьи, поэтому они решают сделать это там. Бен забирает меня у Дженны, и мы идем вместе.
После этого я спрашиваю Летти, согласна ли она со всем этим. В конце концов, это ее деньги.
Она вздыхает.
— Дрю любил тебя больше жизни, Кейт. Конечно, я в согласна с этим. Это была его воля, чтобы у тебя было все.
Потом рассказываю ей о своих планах переехать и продать.
— Я думаю, что ты мудра. Это место не принесет тебе ничего, кроме слез и душевной боли, дорогая, и видит Бог, с нас этого достаточно.
Она промокает глаза, когда говорит. Я спрашиваю себя, станет ли когда-нибудь легче говорить или думать о Дрю.
***
Семь месяцев спустя
Дом в основном готов, все наши с Дрю фотографии упакованы и отправлены на хранение. Грузчики приехали, и все мои вещи на складе. Наконец-то он выставлен на продажу, и я снова живу с Дженной, как в старые добрые времена.
Моя должность в Ernst and Young была отдана, но я прошла собеседование с Price Waterhouse и получила у них роль аудитора начального уровня. Я начинаю все сначала. Я бы солгала, если бы сказала, что не была в депрессии. Я думаю о Дрю каждый день. Он был везде, куда бы я ни посмотрела, во всем, что я делаю. Но думаю, что это процесс скорби, или, по крайней мере, так все говорят.
Сегодня во время обеденного перерыва я бегу в больницу. Я все еще занимаюсь вопросами страхования, поэтому предоставляю биллинговому отделу еще одну часть информации, которая им нужна. Женщина говорит мне вернуться через час, поэтому я решаю перекусить в столовой. Иду по коридору, сворачиваю за угол и натыкаюсь на доктора Мерсера. Опять же, его имя ускользает от меня. Я даю себе подзатыльник, потому что в ту ночь, когда я встретила его, я была не совсем в правильном настроении.
— Кейт.
— Доктор Мерсер.
Я протягиваю ему руку.
— Я думал, мы прошли все формальности. Пожалуйста, зовите меня Дрю.
Глава 31
Настоящее
ЭТО ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ВЕСНЫ, и я стою у окна своей квартиры и смотрю, как солнце впервые появляется за день. Сегодня волнующий день и нервное возбуждение не давало мне спать. Руки обвивают меня и притягивают к твердой груди.
— Доброе утро, красавица.
Я поворачиваюсь в его объятиях и прижимаюсь губами к его.
— Доброе.
— Я не ожидал, что ты встанешь так рано.
Я пожимаю плечами.
— Я редко видела рассвет с тех пор, как переехала в Вашингтон.
— Это довольно впечатляюще, но на тебе ничего нет.
Мои губы кривятся, а затем я в ошеломленной тишине наблюдаю, как без рубашки, чертовски сексуальный Энди опускается на одно колено. Мое сердце останавливается. Восход солнца забыт, поскольку на меня не светит свет, как на человека передо мной.
Прошло несколько месяцев после неловкого разговора между родителями Дрю и мной. Кажется, они искренне рады, что я нашла кого-то другого. Их поддержка и любовь значили для меня целый мир. Теперь, когда все знают, ничто, кроме меня самой, не может помешать мне ринуться в новую жизнь.
Глаза Энди, так похожие на глаза Дрю, сверкают, глядя на меня. Моя грудь перестает двигаться.