— Я позабочусь о том, чтобы она благополучно добралась до дома, — заявляет Энди.
Дэниел выпрямляется, его суперсила позволяет ему превратиться из трех в пять. Не могу не прокомментировать это.
— Ты в меньшинстве, — говорю я Энди или никому. Я не уверена.
Энди смотрит на меня сверху вниз, но в его глазах нет смеха. Когда его лицо становится размытым, как в фильме ужасов, я бормочу:
— Ты не Бэтмен, не так ли? Ты нечто другое?
— Я нечто, — бормочет он в ответ. Затем его голос берет басы и усиливается. — Она со мной. Ты можешь отвезти ее подругу домой.
Океан снова прибывает, и я опираюсь на Энди, прижавшись щекой к его груди. Его грубое шерстяное пальто касается моей замерзшей щеки, но я придвигаюсь ближе, желая услышать его сердцебиение. Мне нужно знать, что он жив, а я не вижу какой-то безумный сон.
— Я не уверен, что это хорошая идея. Мы коллеги, и я не знаю, кто Вы, — говорит Дэниел.
Голос Энди звучит приглушенно в одном ухе и четко в другом.
— Кейт и я… у нас общее прошлое. Я гарантирую, что она в безопасности со мной. Я отвезу ее домой.
Информация, которой мне нужно поделиться, дает мне силы снова встать на ноги.
— Да, мы собираемся поужинать и вспомнить старые времена. Я имею в виду новые времена. И мы планируем позавтракать. — Я смеюсь, прежде чем задумаюсь.
— Я давно не завтракала, — рассеянно говорю я. И еще более мягким голосом, потому что я должна поделиться этим секретом только с Мэнди, я добавляю, — Ты знаешь, для чего завтрак является кодовым словом.
Я хихикаю и не могу остановиться, хотя ненавижу хихикать.
— Завтрак, — Мэнди поднимает большой палец вверх. Должно быть, что-то попало ей в глаз, потому что один из них закрыт, а на лице странное выражение. — Позвони и расскажи мне обо всем утром. Я тоже не завтракала, а колбасу люблю.
Она все время хихикает, когда Дэниел заталкивает ее в машину, и я чувствую, как мир переворачивается. Энди поддерживает меня. Затем Дэниел кричит:
— Кейт, ты уверена, что с тобой все будет в порядке?
Я хочу кивнуть, но меня начинает тошнить.
— Вы оставляете меня в хороших руках. Ты знаешь, он врач.
Дэниел потерял своих клонов и коротко кивнул мне, прежде чем сесть в такси рядом с Мэнди. Когда они уезжают, я удивляюсь, почему мне стыдно из-за того, что я сказала. Я была честна. Но эта мысль уходит, когда меня накрывает новая волна морской болезни.
— Моя машина здесь.
— Теперь есть машины в океанах? Думаю, мне нужно немного Драмамина. Я не очень хорошо себя чувствую.
Мы останавливаемся, и Энди смотрит на меня.
— Сколько ты сегодня выпила?
Я пытаюсь пожать плечами, но мои плечи словно свинцовые гири.
— Ты что-нибудь ела сегодня вечером?
Картошка фри приходит мне на ум первой. Неприятное бульканье в животе заставляет отодвинуть образы еды. Я качаю головой и говорю сквозь сжатые губы.
— Я не могу об этом говорить.
— Ладно, хорошо, давай отвезем тебя домой.
Энди ведет меня вперед, и у меня начинают болеть ноги. Я останавливаюсь и пытаюсь снять каблуки, но руки Энди останавливают меня.
— Кейт, милая, сейчас слишком холодно ходить босиком.
— У меня болят ноги, — жалуюсь я, но он снова заставляет меня встать прямо.
— Здесь недалеко, обещаю.
— Не думаю, что у меня получится. Спастись. Я просто останусь здесь, чтобы умереть.
Я стряхиваю его руки, пытаясь позволить гравитации притянуть меня к земле.
Энди усмехается, а потом поднимает меня.
— Полегче, ковбой. Ты перевернул мир с ног на голову.
Он говорит так тихо, что я не уверена, что действительно слышала, как он это сказал.
— Ты перевернула мой мир с ног на голову.
Нормальным голосом, я почти уверена, что мне приснились эти и другие слова, он говорит:
— Мы почти у цели.
Он заставляет меня чувствовать себя Золушкой, и я жду, когда волшебство исчезнет. Он не должен быть таким милым со мной.
— Почему ты всегда пытаешься позаботиться обо мне?
Он смотрит на меня. И когда он перестает двигаться, его слова не синхронизируются с открытием и закрытием рта.
— Потому что я… — Какое бы направление не приняли его мысли, все меняется. — Мы не будем говорить о прошлом, верно?
Я не отвечаю, потому что где-то сквозь облако опьянения я вспоминаю, что таков план. Я пытаюсь сосредоточиться на том, чтобы добраться до его машины, не облевав его. Когда мы подъезжаем к общественному гаражу, единственное, что я позже вспомню о его машине, это то, что она гладкая и блестящая. Он помогает мне опуститься на маслянистое кожаное сиденье, и я закрываю глаза, радуясь, что меня не стошнило ни разу за всю дорогу сюда.