Оснований сомневаться в искренности друзей покойного не было, и его смерть с чистой душой списали на естественные причины. Похоронили со всеми почестями на главном городском кладбище, среди всяких знатных людей. Вся братва съехалась почтить память почившего брателлы. Разумеется, был и Ахмед Османович, скорбный…
Из речей корефанов Бецика над разрытой могилой многие впервые узнали, что Мастером спорта Бецик был, оказывается, именно по… плаванию!.. И — утонул в нескольких десятках метров от берега, на глазах преданных братанов…
Что называется — судьба!..
Многие пацаны на тех похоронах подходили к Соловью и Кипе, — хотели узнать: что же именно кричал Бецик из воды перед тем, как отправиться на корм рыбам?.. Но те лишь руками разводили, ссылаясь то на дырявую память, то на ослабленный после участия во множестве перестрелок слух… Так ничего и не вытянули из него любопытствующие… В конце концов от них отстали — и так люди переволновались, а тут и они со своими дурацкими расспросами…
…С СанСанычем и Додиком при встречах с тех пор был Ахмед Османович вдвойне вежлив и предупредителен. Может — испытывал к ним благодарность за то, что глаза на коварного племянника ему открыли, а может — наоборот… Чужая душа — потёмки…
«Бригада» Бэцика распалась. Пацанва оттуда разошлась кто куда. Леший вот — подался в группировку СанСаныча… И своего старого кореша Женьку туда же привёл.
Тоже — интересный кадр!.. И по логике — никак среди братанов оказаться не мог, ибо после армии, окончив школу милиции, отпахал семь лет опером в угро (вначале — районном, затем — городском). Сперва, подобно многим — пламенный патриот своего ведомства, просто-таки обожал оперскую собачью работёнку, но потом — просёк, какое же это, в сущности, дерьмо…
И во время очередной кадровой перетряски в «конторе» — сбёг на «гражданку»… Год отпахал охранником какой-то частной фирмы, а затем — подался в бандюганы, рассудив, что по нынешним временам приличному человеку так — сподручнее…
Но не к каким-то кондовым уголовникам подался (всё ж бывшему оперу такое — западло!), а — к своим, «ментовским» СанСаныча…
…Был Женька крепок телом, прыгуч и сноровист. Мало равных ему в уличной, далёкой от спортивных правил и каких-либо ограничений драке.
Как-то (в ментуре уж не работал) вышел вечером из дома, собаку выгулять (у него — мощный ротвейлер, самка), а навстречу — лихая троица отморозков попалась. И от нечего делать стали те мудаки к нему цепляться… Сценарий известный и многократно прокрученный: «Эй, братан, дай закурить!.. Как это — «Нет!»?.. А в рыло хочешь?!», ну и так далее…
Естественно. Женька послал их куда подальше, а им этого и надо. Они думали, что он на собачку свою надеется, но они псину абсолютно не боялись, потому как имели мощные контраргументы: в самый разгар дружеской дискуссии на тему: «Кто козёл?.. Я — козёл?!. Да это ты — козёл!», — в руках одного из той троицы оказался пистолет, другой вытащил дубинку, а третий вооружился ножом…
Вместе они смотрелись грозно, но Женька — не испугался. Кивнул понимающе, привязал собаку к дереву (чтоб не пострадала случайно), и — началось… Первым делом — поломал руку с пистолетом. Потом выхватил дубинку у второго, и ею же его же так шарахнул по башке, что та загудела как пустой котелок. Оставшийся с ножиком — испуганно попятился перед медленно надвигающимся Женькой, размахивая ножиком в воздухе и жалобно вопя: «Отстань, падла!.. Не трогал я тебя!.. Отпусти!..»
А Женька и не хотел никому вредить, ему лишь — чтоб хулиганьё отцепилось… Изловчившись, пнул ногой вопящего в грудь так, что того метнуло в кусты, где он и затих…
Вернулся Женька к дереву, где его заждалась собака. И тут этот, с перебитой конечностью, хрипит ему с асфальта: «Ничё, гад, вот позову своих корешей — посмотрим, что тогда скажешь!..»
На что Женька лишь осклабился: «Да просто обоссу и тебя, и твоих вонючих корешей!.. А потом — приду к тебе домой, и обоссу ещё и твоих домочадцев!» Сказал — и дубинкой крикуна по головушке дурной стукнул… Чтоб не возбухал!..
М-да… Крутоват!..
…Пару слов о его суке. Массивная, могучая, преданная хозяину.
Ночью, когда Женька спит в постели с родной супружницей, обожала эта псина сигать к ним в кровать. Ляжет между ними — и затаится, ждёт, не прогонят ли… Если видит, что не гонят крепко уснувшие хозяева, — своей много-килограммовой тушей начинает тихонько супругу Женьки оттирать к краю постели… А потом бац — внезапно толкает её лапой в бок!.. И та своей тоже не лишённой массивности тушей брякается с кровати на пол, уступая место хвостатой конкурентке…
Что называется — собачьи шуточки!..
Глава пятая.
ЛИТЕРАТУРНЫЕ ЭТЮДЫ
Чем конкретно занимался Леший у СанСаныча — он мне не рассказывал. Хотя и говорлив, но всё ж — до какого-то предела. Никогда не «светил» конкретные факты: даты, адреса, имена, точные названия…
Однако рассказать о многом — так хотелось!.. По лицу было заметно, как рвётся наружу желание исповедаться…
Так что тогда Леший придумал?.. Стал рассказывать сюжеты якобы задуманных им рассказиков «из жизни мафии». Дескать, придумал только что, из головы взял, стало быть — и спроса никакого… Расскажет в деталях, — ярко, красочно, зримо, и — ловит мою реакцию…
Иные из тех историй звучали жутковато…
«Представь — утро… На крыше многоэтажного дома — человек, внимательно смотрящий вниз…» — начал Алик. И — задумался, явно соображая, в ту ли степь он погнал, и не лучше ли тут же сменить тему.
Решив, что — всё путём, продолжил: «Ну так вот, это — киллер… Он знает, что каждое утро, в 7.15 — 7.25 «клиент» выходит из подъезда, выгулять пёсика. И теперь собирается этого лоха отсюда сверху — аккуратно шлёпнуть, после чего — незаметно удалиться с крыши…
Понятно, что уделать жмурика киллер (для удобства назовём его Васей) собирается не голым пальцем — в руках у него снайперская винтовка с оптическим прицелом и глушителем. Хорошая штучка, удобная, верная, — вопреки разумным киллерским традициям Вася даже каждый раз не бросал её на месте очередной ликвидации, а забирал с собою…
Так вот, стоял Вася на крыше, со «снайперкой», смотрел то вниз, то на часы, то по сторонам, и от нечего делать — вспоминает свою предыдущую жизнь. Не потому, что так уж нервничал, упаси Боже, — привычное киллерское дело давно уже его не нервировало… Но просто привычка у него такая — пользоваться каждой секундой бытия для серьёзных размышлений…
Проблема любому киллеру, чтоб вы знали — чем занять голову в долгие часы в засаде, ожидая появления клиента на линии прицела. Чтоб не скучать, не раскиснуть, и вниманием от происходящего вокруг не отвлечься… Персонально для Васи самым сподручным оказалось в это самое время — про свою прошлую жизнь мыслями ворочать…