Но Марджи была полна решимости идти до конца. Впервые в жизни она заняла активную жизненную позицию. Как бы он ни старался, Ларри не мог подавить её волю. Случайно Барбара Макдональд поселилась по соседству и стала помогать Марджи. Они с Барбарой начали встречаться, и Марджи открылась и призналась в некоторых вещах. Она даже сказала Барбаре, что подозревает мужа в инцесте, но затем стала всё отрицать.
– Каждый день было что-то новенькое, каждый день я слышала об оружии и угрозах, – вспоминает Барбара. – Она приходила ко мне, а я говорила ей: "Марджори, ты сможешь, у тебя получится, ты разведёшься". Она была до смерти напугана разводом, потому что искренне верила, что он убьёт каждую из них. Он даже пригрозил застрелить меня, если мы с Марджори куда-нибудь пойдём.
Поскольку Ларри запрещал Марджи общаться с Барбарой, она боялась приходить к ней в квартиру. Вместо этого женщины встречались у бассейна. Иногда Ларри видел, как они разговаривают, и вмешивался. Барбара всегда считала, что его поведение с Мелиндой было неуместно.
– Он невероятно заботился о Мелинде. Он сидел и так смотрел на Мелинду, как может парень сидеть и смотреть на свою новенькую подружку и говорить: "Разве она не хорошенькая? Полюбуйся, как она ходит!" – вспоминает Барбара. – Вот так он вёл себя с Мелиндой. Он никогда не говорил ничего подобного о Марджи.
Наступило лето 1986 года. В тот момент Ларри практически бросил Марджи, посвятив почти всего себя дочери. Он проводил время с Марджи, только когда решал, что пришло время пойти куда-нибудь и "по-взрослому" развлечься. Однажды он сказал Марджи, что хочет пригласить её на ужин и в кино; конечно, вместо этого он снова привёз её в какой-то занюханный бар и стал выставлять себя "дантистом". На этот раз Ларри вышел оттуда с двумя женщинами и привёл их на парковку. Когда Марджи увидела их там, началась ссора. Марджи настояла, чтобы он отвёз её домой, и Ларри согласился, затолкал её в джип и уехал.
Следующее, что Марджи помнит, это удар кулаком в лицо. Ларри колотил её со всей силы. Затем он открыл пассажирскую дверь и выбросил её на дорогу. Несколько прохожих заметили её и подумали, что её сбила машина, потому что Марджи была вся в крови.
Машина скорой помощи доставила Марджи в больницу округа Кларк, где ей наложили 18 швов на лицо. Из-за многочисленных ушибов её госпитализировали для лечения. Кто-то из центра борьбы с домашним насилием в Нью-Олбани сделал моментальный снимок израненного лица Марджи. Они посоветовали Марджи написать заявление в полицию, что она и сделала. Тем временем Ларри доехал до дома и смыл все следы. Затем он переоделся и приехал в полицейский участок, чтобы самому сообщить о случившемся. Когда он прибыл туда 6 августа 1986 года, его арестовали и предъявили обвинение в нанесении побоев, уголовном преступлении класса D, а затем освободили под залог в 2,5 тыс. долларов.
Марджори Лавлесс в больнице округа Кларк в 1986 году после побоев от Ларри
На следующий день Марджи снова подала на развод. На этот раз они вместе отправились в офис адвоката. Ларри тоже захотел расторгнуть брак. Но в течение часа прямо на глазах у адвоката они помирились и ушли рука об руку. Марджи забрала заявление из полиции, и какое-то время дома было тихо.
Однако финансовое положение семьи оставалось безрадостным. Когда железная дорога звала Ларри работать в дневную смену, он отказывался. Он хотел работать в ночную смену только тогда, когда можно было напиться на работе. Семье часто не хватало денег на продукты. Марджи и девочки жили от зарплаты до зарплаты. Они буквально выживали, но со стороны этого никто не видел. У Ларри и Марджи была хорошая работа, оба ездили на хороших машинах, хотя то одну, то другую забирали за неоплату по кредиту, а девочки всегда выглядели ухоженными.
Несмотря отличную физическую форму (Ларри каждый день бегал трусцой и продолжал заниматься карате), он подал заявление о полной инвалидности, жалуясь на ноги, спину и психическую депрессию. Ему платили небольшое пособие от правительства по нетрудоспособности из-за посттравматического стрессового расстройства, но теперь ему хотелось большего. Он проводил большую часть времени, посещая врачей в госпитале ветеранов в Луисвилле, пытаясь задокументировать, какой он инвалид.