Люди в редких деревнях, попадающихся по пути, встречали разношерстное воинство довольно благосклонно. Семью Энтов, несмотря на крутой нрав правителей и особую задиристость некоторых лордов, любили. Это сир Иллиан ощутил на себе, когда в очередной раз ему преподнесли кувшин с крепким вином сразу после маленького сеньора. Виной всему было богатое сюрко на телохранителе с изображением древа, подаренное сиром Эдваром еще в замке Соколиной Охоты. А вот его людям пришлось тяжелее — хлеб тем, конечно, дали, ведь так приказал лорд, но вот перебродившую брагу, изрядно употребляемую остальными солдатами, не предложили. Да и вообще посматривали как-то искоса, с неодобрением.
Владения нового лорда оказались гораздо больше, чем говорил Крафтер. Хотя, возможно, скоморох имел в виду плодородную землю. В таком случае, огромная долина Сов, действительно была скудной на незатопленные участки, на которых хоть что-то можно было вырастить. Узкая, в два-три человека, но добротная дорога, расположенная на возвышенности, которую засыпал еще дед Алитори, петляла меж многочисленной чавкающей топи. Сов Иллиан не наблюдал, зато лягушек здесь водилось в изобилии. Уже после непродолжительной езды рыцарю казалось, что вокруг все молчит, а квакает лишь в его голове.
— Лягушек тут намного больше, чем сов, — обернулся Крафтер, угадав мысли телохранителя, — но согласитесь, сэр рыцарь, лучше быть лордом долины Сов, чем правителем обиталища квакушек. Хотя совы тут и правда есть.
— Вы уже были здесь? — догнал его Иллиан.
— Да, пару раз. Когда юный лорд ездил от своего дядюшки к своей матушке, — в тоне гаера сквозила ирония, — местечко спокойное и тихое. Такое тихое, что через три дня хочется в петлю лезть.
Иллиан не стал говорить, что некоторым тихие места нравятся. Этот фигляр опять начнет насмешничать или придуриваться. Да и внезапные события к продолжению разговора не располагали — кавалькада из немногочисленных всадников резко остановилась. Проехать вперед на лошади не было возможности, поэтому Иллиан спешился и поторопился к Мойно. Черепаха молчаливо посмотрел на Лейтли и указал пальцем в сторону болота. Там еле различались две смутные фигуры.
— Что там, Мойно? — подоспел сзади Эдвар.
— Люди, милорд, — нараспев, неожиданно мелодичным голосом, произнес Черепаха.
Иллиан посмотрел на Мойно, точно впервые увидел его. Вот тебе и немой. Лейтли перевел взгляд обратно на фигуры, издали они напоминали полузатонувшие в болоте коряги. Вот только одна из этих «коряг» периодически шевелилась.
— Корт, веревку! — обернулся и крикнул Иллиан.
Зверобой рыцаря, расталкивая столпившихся солдат, пробрался вперед, протягивая крепкую конопляную веревку и костыль.
— Можно послать кого-нибудь из моих людей, — вмешался Эдвар.
— Я сам схожу, милорд, — ответил Лейтли, обвязывая себя вокруг пояса. — Я довольно легкий, привяжите меня к лошади, Мойно возьмет веревку в руки. Если буду тонуть, он вытащит.
Мойно одобрительно кивнул и приладил пеньку к седлу своей лошади. Иллиан хотел было стянуть с себя богатое сюрко, жалко будет испачкать, но потом подумал, что это может быть не совсем правильно расценено и шагнул прямо так, в чем был, на ближайшую кочку. Веревка на мгновение напряглась, но потом снова ослабла, это Мойно, как паук пропускал ее между рук, готовый в любое мгновение потянуть назад.
Небольшие участки твердой земли рыцарь прощупывал палкой, и уже убедившись в их надежности, переступал дальше. Вместе с этим он понимал, что двигаться надо быстро — непонятно в каком положении находятся эти двое. Именно торопливость и сыграла с Иллианом дурную шутку — ткнув очередной раз костылем, он перепрыгнул на кочку и сразу же по пояс очутился в холодной грязной воде. В ту же секунду внутренности сдавило, как от сильного хлесткого удара, и рыцаря потащило назад. Выбравшись на небольшой участок суши, Лейтли помахал рукой Черепахе, сосредоточенно стоявшего с пенькой в руках, мол, спасибо, но тот ничего не ответил. Дальше пришлось пробираться осторожно и медленно.
Когда бедолаг невесть каким образом здесь очутившихся удалось разглядеть, Иллиана с первого взгляда поразила, судя по одежде, чужеземка. Даже облепленная болотной травой, с грязными разводами на лице незнакомка оставалась красивой. Она была непохожа на вежливых леди, которых повидал рыцарь или простых и веселых крестьянок. В сжатом и посиневшем рте угадывалась некая решимость, доселе Иллиану в женщинах не встречаемая. И Лейтли по какой-то странной причине стало приятно, что именно он сможет ей сейчас помочь. К тому же, видно было, что момент для этого настал самый подходящий.