Вообще все в отряде занимались своим делом. Иллиан муштровал солдат и приводил дисциплину в надлежащий вид, а Ленка, в смысле Хелен, только и делала, что эту самую дисциплину среди воинов своими выходками подрывала, например, «кто-кого перепьет» (те и не успевали увидеть, как квик выливала пойло на землю). Мальчишка теперь подолгу молчал или читал какие-то книги, прихваченные из библиотеки замка под неусыпной охраной своего верного телохранителя. Даже Крафти, который с первого взгляда не понравился Ване, занимался делом — подолгу уезжал с несколькими конными вперед, на разведку, возвращался, советовался с Иллианом и Эдваром. Насмешливый тон шута канул в прошлое, теперь это был серьезный человек, с глубокими морщинами вокруг рта — признаком былого веселья.
Вот Ваня откровенно бездельничал. Вернее, не так. Психокинетик подолгу рефлексировал, находясь в ореоле недавней славы. А что, разве не он раскидал спрятавшихся в домах скандинавов, вернее, северян, как их тут называли? Разве не он остановил конную атаку, когда лошади точно споткнулись о невиданную преграду? Ленка вон такая бой-баба, а когда запахло жареным, сжалась, как испуганный котенок. Если бы не он, лежать им сейчас всем, вместе с молодым лордом, в той деревне и кормить воронов.
Хотя, судя по всему, данелагцы не убивали кантийцев. К отряду прибилось несколько крестьян с пустых деревень — кто спрятался очень хорошо, кто в лесу был или в отъезде. Вернулся — куча следов, а людей никого. Похоже, что скандинавы уводили пленных куда-то далеко на север. Может, чтобы продать (Ваню это известие о здешних имущественных отношениях немало покоробило) или, может, для ритуального заклания (а тут вообще бросило в дрожь).
Крестьяне стали частью отряда, своего рода ополченцами. Нормального оружия у них не было, лишь колья или рогатины, но все же, как говорил один из политиков госдумы на родине Турова: «Больше это лучше, чем меньше».
Они двигались все дальше и дальше, к таинственному Утесу Гроз, о котором только и болтали все вокруг. Создавалось впечатление, что если там все не решится, то уж прояснится точно. Хотя Ивану и так все было понятно — уж если оттуда пришли скандинавы, то крепость захвачена, а жившие там или убиты, или захвачены в плен. Почему-то до других жизней Ивану дела не было. Это были чужие люди, просто имена, не более. Все больше дергался маленький лорд, беспокоился за своего дядю.
И единственный человек, который знал хоть что-нибудь о судьбе энтийцев с Утеса Гроз, сидел сейчас вдали от лагеря и ел жареное мясо. Не замерзнул бы, бедолага. Биргир, будто почувствовав мысли Ивана, повернул к нему голову и пристально посмотрел на тень так называемого Тора в сумерках. «Интересно, как это он собирался спасать мне жизнь?», — подумал Туров и отправился спать.
Два капитана
Утес Гроз стало видно еще издалека. Иллиан бывал в этом могучем оплоте последний раз совсем ребенком, и сердце его взволнованно забилось при виде знакомых башен, длинных высоких стен и замка у самого неба. Маленький лорд постоянно подгонял всех, рассчитывая до заката оказаться внутри, хотя многие понимали, что, скорее всего в Утесе Гроз сейчас другие хозяева. И вряд ли они обрадуются таким гостям.
По скромному мнению Лейтли, не будь с ними Айвина, вся их затея с походом к самому северному замку давно бы провалилась. Например, выживи они в той деревне после нападения племен, солдаты потом все равно бы разбежались. Собственная жизнь дороже клятв семье, даже самой великой в королевстве.
Несмотря на возбужденность и нетерпение Эдвара Энта, воинство двигалось не сказать чтобы быстро. Солдаты только теперь, увидев размеры города-замка с его крохотными домами на склонах и длинными стенами, опоясывающими все три яруса — нижний, средний и верхний — осознали всю ничтожность своего отряда. Все их взоры обратились лишь к одному человеку — Айвину, шагавшему сейчас в широком плаще среди них. Чужеземец поигрывал со своим молотом, подбрасывая его в воздух и медленно опуская глазами, когда вдалеке на тропе к замку появилось трое людей.
Они то и дело мелькали меж скал, то появляясь, то снова исчезая за каменными выступами. Иллиану удалось разглядеть энтийские доспехи, и он оживленно сообщил о своем открытии сначала Айвину, а потом уже догнал лорда.
— Только это не энтийцы, — сухо ответил Крафтер. От старого весельчака Крафти не осталось и следа. — По крайней мере, двое. Третьего они ведут под руки. Чересчур старательно.