– Допустим, – согласилась Ариадна. – Только не вижу в этом ничего криминального. Это был ее концерт, она имела полное право играть все, что ей вздумается. К тому же подобное выступление – лучшее место для премьеры. Захотелось девочке похвастаться талантами, вот и все.
– Мы еще не знаем, что это за сюита, – напомнил Суонк. – Поэтому мы не знаем, чего именно ей захотелось. А главное…
Он глубоко вдохнул.
– Мы не знаем, кому это захотелось.
– В смысле? – растерялась Ариадна. – Марте Эрфурт…
– А кто такая Марта Эрфурт? – прищурился профессор. – Чтобы раскрыть любое преступление, перво-наперво нужно определиться с тем, кто жертва.
– Но мы это знаем!
– Неужели? Посмотри на нее, – профессор передал Ариадне фотокарточку. – Что ты видишь?
Минуты три Ариадна таращилась на снимок. Разглядывала со всей старательностью, пытаясь найти хоть малейшую червоточину – кривые гоблинские зубы или чересчур остроконечные уши. Но ничего подобного. С фотографии улыбался настоящий златокудрый ангел, только что без крыльев. Ариадна вернула фотографию Суонку.
– Симпатичная юная барышня. Даже слишком. Наверняка в нее влюблены все мальчишки из ее класса…
– Именно, – кивнул Суонк. – Это идеальная девочка. Красивая, как с картинки, при этом еще и умная и необычайно одаренная. Все ею восхищаются, она получает призы на взрослых конкурсах, и вообще у нее нет недостатков. Готов поспорить, что, когда она была маленькой, с ней не было никаких проблем. Она прекрасно спала по ночам, не капризничала из-за еды и научилась ходить гораздо раньше сверстников. Первым ее словом было «мама», вторым – «мамочка». Она всегда убирала игрушки, да и сейчас в комнате у нее идеальный порядок. Мать для нее – лучшая подруга, и ни разу в жизни они не поругались.
– Жуть какая. Разве такое возможно?
– Тебе виднее, – сказал Суонк. – Я же никогда не был маленькой девочкой.
– Как-то это неправильно, – покачала головой Ариадна. – Она идеальная, но как-то не для себя, что ли…
– Именно, – кивнул профессор. – Прекрасная дочь для ее матери. Она – олицетворение ее желаний и несбывшихся надежд. Помнишь, Эльза говорила, что хотела поступать в консерваторию, но родители не позволили?
– Ну да… Но такое часто бывает. Родители хотят для своих детей того, чего недополучили сами. Это такая психологическая компенсация. К тому же у Марты нет отца, не удивительно, что мать так на ней сосредоточена – подспудное чувство вины и все такое…
– Вот здесь интересный момент. Этот неизвестно откуда взявшийся отец. Когда он появился?
– На вечеринке в клубе, – сказала Ариадна. – В этом-то вообще нет ничего удивительного. Подобные молодые люди стаями бродят по ночным клубам. Подцепят девчонку на ночь, а наутро и след простыл. Я слышала, что у них даже существует что-то вроде соревнований.
– Это не ответ на вопрос «когда?».
– Что-то они там отмечали, – нахмурилась Ариадна. – И еще – тогда Эльза напилась…
– Именно! Первый и последний раз в своей жизни. Единственный раз она позволила себе расслабиться.
– И попалась на крючок! – сказала Ариадна. – Для подобных охотников за юбками пьяная девушка – сущий подарок.
– Либо случилось нечто другое. Меня смущает, что Эльза не может вспомнить ни имени, ни лица своего кавалера. Помнишь, я говорил про затухание чудес?
Ариадна надула губы.
– По-моему, вы чересчур усложняете. Обычная история. Не самая красивая, но…
– Была бы обычной, если бы ее дочь, – профессор взмахнул фотографией, – не исчезла таинственным образом. А это заставляет внимательнее присмотреться к деталям.
– Думаете, отцом Марты был не человек?
– Я думаю о том, а был ли у нее вообще отец?
Ариадна чуть не подавилась куском пирога.
– Ну, знаете… – сказала она, стуча себя кулаком по груди. – Может, я чего не понимаю в этой жизни, но, по-моему, отец есть всегда – так или иначе. Эльза же не ящерица и не пчела, чтобы размножаться партеногенезом, уж простите за грубость…
– Никто и не говорит о размножении. Но что мы имеем? Дочь, воплощающую все надежды и чаянья своей матери. И этот ребенок ни с того ни с сего исчезает, оставив после себя лишь сюиту для флейты. И я хочу спросить, а существовал ли этот ребенок вообще? Или была только мечта Эльзы о таком ребенке?
– Что значит «только мечта»? Она помнит, как ее рожала. Да сотни людей видели Марту, даже тысячи – ее ведь показывали по телевизору.